27 березня, 2015
Он принял пост у Мечникова…
Общеизвестно, что в структуре общей заболеваемости населения планеты инфекционные болезни до сих пор не сдают своих лидирующих позиций. Еще до недавнего времени эпидемии натуральной оспы, холеры, чумы, дифтерии, кори, коклюша и полиомиелита уносили многочисленные человеческие жизни и наносили непоправимый урон не только здоровью населения, но и экономическому состоянию общества. И только благодаря трудам таких известных ученых, как И.И. Мечников, П. Эрлих, Г. Ромон, П.Ф. Здродовский, А.М. Безредка, стало очевидно, что решающего успеха в борьбе с инфекционными болезнями можно добиться лишь путем активной иммунизации.
Покидая летом 1916 г. земную юдоль, Илья Ильич Мечников видел своим преемником только А.М. Безредку – своего близкого друга и талантливого ученика. В своем выборе гениальный харьковчанин не ошибся. Сменивший его на посту заместителя директора Пастеровского института 46-летний Безредка оставался на этой почетной «вахте» без малого четверть века – до последних дней своей жизни.
Александр Михайлович Безредка родился 27 марта 1870 г. в г. Одессе. После окончания обучения в гимназии Александр пытался продолжить образование на медицинском факультете Новороссийского университета, но царившая в Российской империи конца ХIX века атмосфера христианского клерикализма ортодоксального толка развеяла мечты юноши еврейского происхождения стать врачом. Пришлось проявлять свои исключительные способности в познании естественных наук на физико-математическом факультете университета Одессы.
Уже в стенах этого вуза юный Безредка страстно увлекся химией, полностью отдавшись научно-исследовательскому поиску. Свои первые научные исследования он проводил под руководством знаменитого изобретателя противогаза Н.Д. Зелинского. За описанный студентом А. Безредкой «Опыт истории развития стереохимических воззрений» ректорат университета наградил автора публикации золотой медалью. Окончив курс обучения на физмате Новороссийского университета, Александр Безредка все же предпринял попытку поступить на медфак Киевского или Московского университета… Тщетно. «Уж ежели очень желаете овладеть профессией врача в каком-либо из университетов нашей державы, то совершите обряд крещения, оный ведь не сопровождается болезненной физической процедурой, подобной той, которая обязательна при посвящении человека в Вашу иудейскую веру – и тогда перед Вами распахнутся врата медицинского факультета любого российского университета!» – советовали в приемных комиссиях российских университетов талантливому еврейскому юноше, жаждущему приобрести знания на родине.
Однако Александр предпочел этой унизительной сделке с собственной совестью вынужденную эмиграцию во Францию, где эмансипация евреев была юридически оформлена еще после революции 1793-1794 гг. Именно в год столетнего юбилея начала французской революции он и поступил на медицинский факультет Сорбонны. Без экзаменов! Качество предъявленных им при поступлении в парижский университет собственных научных работ убедило французских профессоров единогласно вынести свой вердикт – без сдачи экзаменов зачислить Александра Безредку на второй курс медицинского факультета. Здесь молодой химик из Украины начал постигать основы медицинской науки, одновременно на добровольных началах трудясь препаратором в одной из лабораторий Пастеровского института, куда привела его неукротимая тяга к микробиологическим исследованиям. Пройдя курс обучения на медфаке университета, Безредка продолжал трудиться в Институте Пастера штатным ассистентом лаборатории морфологической микробиологии, которой заведовал заместитель директора Института И.И. Мечников.
Заметим, что в то время из шести отделов Института двумя руководили выходцы из Украины. Кроме И.И. Мечникова, отдел сравнительной микробиологии тогда возглавлял одессит Н.Ф. Гамалея. Плодотворно трудились в стенах лабораторий Пастеровского института и внесли неоценимый вклад в микробиологическую науку. И.Г. Савченко и Д.К. Заболотный, П.Н. Диатроптов и Л.А. Тарасевич, братья Н.Я. и Ф.Я. Чистовичи, И. Метальников, В.И. Исаев и М.В. Вейнберг – это далеко неполный список медиков из Российской империи, учеников Ильи Ильича.
Александр Михайлович Безредка был одним из лучших учеников Ильи Ильича, его верным соратником в борьбе за утверждение революционной фагоцитарной теории и близким другом. Именно в лаборатории Мечникова, этом эпицентре микробиологической мысли конца просвещенного ХІХ века, полноценно раскрылся профессиональный талант А.М. Безредки. Детище великого Мечникова – фагоцитарная теория, совершившая переворот в медицине и ветеринарии и, по сути, открывшая новую эру в истории патологии, в жесточайшей и длительной борьбе без малого на протяжении 40 (!) лет отстаивала свое право на всеобщее признание. Одним из активнейших ратоборцев, неотступно стоявших на передовой линии защиты дела всей жизни своего наставника, был профессор Безредка.
В начале ХХ века лишь отдельные, разбитые в ученых спорах противники фагоцитарной теории еще пытались ей оппонировать. Под впечатлением от международного конгресса микробиологов в Будапеште в августе 1909 г., где еще звучали единичные отголоски отошедшей в историю борьбы, А.М. Безредка писал И.И. Мечникову в Париж: «Дорогой Илья Ильич! Сегодня был первый интересный день. В заседании двух соединенных секций при довольно торжественной обстановке мне выпало на долю открыть пальбу. Публика отнеслась очень трогательно ко мне, и после дискуссии мне только в виде заключительного слова осталось констатировать полное единогласие между мной и моими quasi-оппонентами… Пфейфер начал свою реплику с того, что выразил свою «скорбь», что «фагоцитоз» … снова всплыл на поверхность (я ему хотел вцепиться в бороду, но потом решил, что более достойно с моей стороны будет третировать его молчанием), но что он надеется, что эта гипотеза, как и многие другие, переживает волнообразную эволюцию и что она не замедлит в скором времени очутиться снова на глубине волны; он очень скорбит, что, несмотря на его многолетнюю систематическую оппозицию, находятся ученые, которые ищут объяснения иммунитета вне бактериолизинов… На эту тему он говорил довольно много, и я видел, что ему действительно больно, что с ним никто больше не считается, меня даже поразило со стороны раболепствующих немчиков, что его не только никто не поддержал, но его всерьез никто не принимал. По-моему, Пфейфер себя заживо похоронил, потому что он не сумел вовремя отказаться от своей исключительности. Он, бедный, был так озлоблен всеобщей индифферентностью к его бактериолизинам, что стал говорить глупости… Он говорил чуть ли не с пеной у рта, и я не раз видел улыбку на устах председателя (Грубера)… Грубер в заключение указал на чрезвычайно важную роль фагоцитоза в большинстве случаев. Простите, мой дорогой, что я пишу так несуразно: кругом меня шум, но я все-таки хотел поделиться с Вами. Крепко Вас целую. Ваш А. Безредка».
В 1906 г. Александр Безредка, проявив свойственные ему настойчивость и увлеченность темой исследования, углубился в круг проблем анафилаксии, привлекшей в то время особое внимание патологов и иммунологов. Умело увязывая теоретические обобщения с потребностями практики, он упорно старался найти способы борьбы с анафилактическим шоком (авторство термина принадлежит Безредке) посредством десенсибилизации организма. Предложенный им метод, сделавший применяемые сыворотки более безопасными в плане развития грозных явлений «сывороточной болезни», считается классическим и в мировой научной литературе связывается с его именем. Суть этого метода гениально проста: сначала в организм с помощью шприца вводится одна или несколько очень малых доз необходимой сыворотки, а спустя 4 часа – все остальное ее количество.
Еще большую известность получили исследования А.М. Безредки на протяжении 12 лет (1913-1925) проблем местного иммунитета. В золотом фонде научных открытий иммунологии эти исследования занимают почетное место. Последовательный сторонник учения Мечникова, неизменным спутником которого он являлся в течение последних 20 лет его жизни, Безредка уделял исключительное внимание значению клеточных реакций в новой теории иммунитета. Он полагал, что основной особенностью местного иммунитета является отсутствие антител.
Справедливости ради следует упомянуть о том, что теория А.М. Безредки подверглась основательной критике, справедливо отрицающей возможность проявления автономного, без участия всего организма в целом, иммунитета. И все же Александру Михайловичу удалось неоспоримо отстоять практические возможности местно применяемой иммунизации при сибирской язве, оспе, кишечных инфекциях и поражениях, вызываемых патогенными микробами кокковой группы. Только после его исследований стало возможным широкое применение метода иммунизации кишечника простым проглатыванием дизентерийной, тифозной, паратифозной или холерной вакцин, начало которому в свое время положили отважные молодые киевские бактериологи И.Г. Савченко и Д.К. Заболотный, которые 1 мая 1893 г. выпили чистую культуру холерного эмбриона после предварительной иммунизации кишечника убитыми разводками тех же микробов.
Практическим достижением учения о местном иммунитете является его эффективное применение в хирургии, дерматологии, гинекологии и офтальмологии с целью терапии и иммунизации антивирусов. Так Безредка назвал особое вещество, выделяемое бактериями в окружающую среду и находящееся в фильтратах бактериальных культур. Наиболее ценными оказались антивирусы из культур стафилококков, стрептококков и диплококков, применявшиеся в виде компрессов, орошений, мазей и внутрикожных впрыскиваний.
Кроме своей основной деятельности в области иммунологических экспериментов, А.М. Безредка много внимания уделял и другим аспектам науки о микроорганизмах. На поиски наиболее удачной питательной среды для выращивания туберкулезных бактерий он потратил три года. И усилия его не были напрасны – среда, позволяющая в течение трех дней получать искомую культуру, была получена. Кроме того, был выявлен антиген для серодиагностики туберкулеза с помощью реакции связывания комплемента. Этим вопросам была посвящена целая серия работ А.М. Безредки. Известно, что начало развитию вопросов клеточных механизмов старения положил И.И. Мечников, однако он не реализовал эти идеи. Разработку цитотоксических сывороток с целью регулирования механизмов старения начинали его ученики А.М. Безредка и И. Кантакузен.
Последние исследования Александра Михайловича были посвящены изучению способов борьбы со злокачественными новообразованиями. Свои блестящие знания иммунолога Безредка стремился использовать для профилактики этого зла. Только его уход из жизни в последний день последней мирной для Франции зимы 1940 г. прервал весьма интересные опыты в поисках специфической вакцинации опухолей.
Приняв французское гражданство, А.М. Безредка деликатно позиционировал себя от общественной жизни приютившего его государства. В частности, считал свое участие в делах Института Пастера, не носящих административно-профессионального характера, неправомерным. Зато всегда живо интересовался ситуацией на своей родине. Посещая же СССР, любезно приглашал советских коллег во Францию для знакомства с работой своего Института и оказывал теплый прием тем, кому удавалось посетить Париж и поработать в святая святых микробиологов мира.
Поражает творческая активность А.М. Безредки, не уступающая деятельности его учителя И.И. Мечникова. 60 работ по проблеме местного иммунитета! В его научных работах, изданных на многих языках мира, в ясной, увлекательно простой и в то же время изящной манере изложены сложнейшие биологические проблемы. Да Александру Михайловичу и грех было не владеть искусством изящной словесности! Хотя его отец был ремесленником, он был известен и как писатель, публиковавшийся под псевдонимом Э. Иш-Но`оми. Наиболее известными книгами А.М. Безредки на русском языке являются «Очерки по иммунитету», «Антивирусотерапия» и «История одной идеи», написанная им в 1926 г. по случаю десятилетия со дня ухода в мир иной беззаветно преданного науке Ильи Ильича Мечникова. С подкупающей душевной теплотой и глубоким знанием личности своего гениального учителя благодарный ученик написал книгу о человеке, с которым его очень многое роднило – схожая личная жизнь, научная деятельность и та же судьба эмигранта…
Подготовил Лукьян Маринжа