16 грудня, 2016
Пандемия Юстиниановой чумы, или Как грызуны повлияли на ход истории
Чума – величайший бич человечества, подарившая свое
название одному из библейских всадников Апокалипсиса.
Первая половина VI века н. э. Византийский император Юстиниан I ведет титаническую борьбу за то, что сейчас назвали бы «восстановлением территориальной целостности Римской империи». Армии Юстиниана сражаются с потомками варваров, завоевавших когда-то Западную Римскую империю, в Италии, Африке, на Балканах и по всему Средиземноморью. «Варварские королевства» с трудом сопротивляются первой державе цивилизованного мира того времени, но и продолжателю дела Цезаря приходится нелегко: как известно, для войны нужны лишь три вещи – деньги, деньги и еще раз деньги. Империя изнемогала от налогового гнета, безжалостно взимаемого государственными фискалами...
И вот, в самый разгар этой борьбы на «два фронта», Византии наносят свой смертельный удар давние враги императорских зернохранилищ и бич всех средневековых городов – крысы. Именно эти грызуны, судя по всему, дали старт первой из трех известных нам пандемий чумы, в разное время существенно сокративших человеческую популяцию.
Корабль с зерном
Из-за аномально холодной зимы 535-536 годов, вызвавшей неурожай и, как следствие, нехватку продовольствия, на всем византийском Средиземноморье свирепствовал голод. Люди хронически недоедали, что, несомненно, впоследствии сыграло свою роль в быстром распространении эпидемии: не секрет, что болезнь в первую очередь поражает ослабевший от недоедания организм. В этих условиях вопрос о доставке зерна в столицу Византии приобретал особенно острый характер: со всех концов огромной империи в Константинополь устремились корабли.
Вряд ли кто-нибудь тогда мог предположить, что судна с зерном из Египта, одной из императорских провинций, везут не только хлеб, то есть жизнь, но и смерть – страшную болезнь, убившую десятки миллионов жителей Европы, Ближнего Востока и Африки.
Крысы, уже зараженные Yersinia pestis (чумная палочка), принесли также с собой из Египта блох: по современным данным, вирулентность (способность заражать организм) микроорганизма такова, что достаточно всего трех бацилл, чтобы убить лабораторную мышь, а с укусом блохи человеку передавалось около 24 тыс. бактерий.
Так что же такое чума? Чума (от лат. Pestis – зараза) – острое природно-очаговое инфекционное заболевание, относящееся к группе карантинных инфекций и характеризующееся исключительно тяжелым общим состоянием, высокой лихорадкой, генерализованным поражением лимфоузлов, легких и других внутренних органов, часто с развитием сепсиса. Чума отличается высочайшим уровнем летальности и крайне высокой степенью распространения. Возбудителем, как уже отмечалось, является чумная палочка, открытая и описанная только в 1894 году. Инкубационный период болезни длится от 12 до 72 ч. Наиболее распространенные формы чумы – бубонная и легочная. Раньше смертность при бубонной форме достигала 95%, при легочной – 98-99%. В настоящее время при правильном и своевременном лечении летальный исход наступает не более чем в 5-10% случаев.
Бубонная форма чумы характеризуется появлением резко болезненных конгломератов лимфатических узлов (чаще – паховых) с одной стороны. Инкубационный период составляет 2-3 дня, хотя описаны случаи 6- и даже 12-дневной инкубации. В течение нескольких дней размеры конгломерата быстро увеличиваются, кожа над ним становится ярко гиперемированной. Одновременно идет процесс развития других групп лимфатических узлов – т. н. вторичных бубонов. Лимфатические узлы первичного очага подвергаются размягчению, в результате произведенной пункции получают гнойное или геморрагическое содержимое, микроскопический анализ которого выявляет большое количество грамотрицательных палочек с характерным биполярным окрашиванием. При отсутствии антибактериальной терапии нагноившиеся лимфатические узлы самопроизвольно вскрываются, далее происходит постепенное заживление образовавшихся свищей. Тяжесть состояния больных постепенно нарастает к 4-5-му дню, температура может быть повышенной, иногда сразу появляется высокая лихорадка, но в первое время состояние больных нередко остается удовлетворительным. И довольно часто человек, заболевший бубонной чумой, может считать себя вполне здоровым и в это время путешествовать, переезжая из одной страны в другую.
Главная опасность бубонной формы чумы заключается в высокой вероятности генерализации процесса и перехода заболевания во вторично-септическую или вторично-легочную форму. В этих случаях состояние больных очень быстро ухудшается, становясь крайне тяжелым, стремительно нарастает общеинтоксикационная симптоматика. Температура тела после сильнейшего озноба повышается до высоких фебрильных цифр. Отмечаются все признаки сепсиса: мышечные боли, резкая слабость, головная боль, головокружение, спутанность сознания, вплоть до его потери, иногда – психомоторное возбуждение, бессонница. С развитием пневмонии нарастает цианоз, появляется кашель, сопровождающийся обильной пенистой мокротой геморрагического характера, содержащей огромное количество палочек чумы. Именно эта мокрота и становится источником заражения от человека к человеку с развитием теперь уже первичной легочной формы.
Септическая и легочная формы протекают, как и любой другой тяжелый сепсис, с явлениями синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания, вследствие чего на коже появляются многочисленные мелкие кровоизлияния, возможны кровотечения из органов желудочно-кишечного тракта (кровавая рвота, мелена), выраженная тахикардия, резкое снижение артериального давления.
Аускультативные признаки типичны для двусторонней очаговой пневмонии. Клиническая картина первичной септической или первичной легочной формы существенно не отличается от вторичных форм, но последние зачастую имеют более короткий инкубационный период – вплоть до нескольких часов.
Важнейшую роль в диагностике чумы играет эпидемиологический анамнез. Приезд из зон, эндемичных по чуме, или с противочумных станций больного с описанными выше симптомами бубонной формы или признаками тяжелейшей – с геморрагиями и кровавой мокротой – пневмонии при выраженной лимфаденопатии является для врача первого контакта серьезным аргументом для принятия всех мер локализации предполагаемой чумы и точной ее диагностики. Следует подчеркнуть, что в условиях современной медикаментозной профилактики вероятность заражения медицинского персонала, контактировавшего с больным чумой, весьма мала. В настоящее время случаи первичной легочной чумы (то есть случаев заражения от человека к человеку) среди медицинского персонала не зарегистрированы. Точный диагноз устанавливают с помощью бактериологических исследований. Материалом для них служат пунктат нагноившегося лимфатического узла, мокрота, кровь больного, отделяемое свищей и язв.
Возвращаясь к истории поразившей полмира пандемии чумы, возникает логичный вопрос – откуда же в столицу Византийской империи попало зерно с инфицированными крысами? Единого мнения по этому поводу нет, но наиболее распространенной является версия, что первая зафиксированная вспышка пандемии чумы произошла в египетском городке Пелузий (ныне не существующем), расположенном в восточной части дельты Нила. Именно из Египта, являвшегося житницей Византии, чума и распространилась по миру. Впрочем, результаты осуществленных в Германии исследований, опубликованные в журнале Molecular Biologyand Evolution, позволяют предположить и другие причины так называемой Юстиниановой чумы. Генетический анализ останков жертв чумной палочки, извлеченных из крупного захоронения близ Альтенердинга, показал наличие «китайского следа», так что ставить точку в этом вопросе пока рано.
Так или иначе, но подлинные масштабы чумная эпидемия приобрела в Константинополе, что и неудивительно: порт, который чуть ли не ежедневно пропускал через себя корабли со всех концов света, был идеальным местом для распространения смертельной болезни.
Так и произошло: первые описания начавшейся пандемии датируются 540 годом, а из «Истории франков» Григория Турского мы узнаем о том, что в 543 году на территории современной Франции вовсю свирепствовала чума. «Прекрасная» скорость для темных веков раннего Средневековья!
Существует также гипотеза, согласно которой пандемия на самом деле бушевала в сельской местности византийских окраин задолго до того, как появилась в Константинополе, но подтвердить или опровергнуть эту версию не представляется возможным: эпидемии как таковые были в те далекие времена явлением достаточно распространенным, а имеющихся материалов явно недостаточного для того, чтобы доказать любую из существующих гипотез.
Всадник Апокалипсиса на марше
На пике смертности, наступившем для Константинополя в 544 году, по свидетельствам современников, ежедневно умирали от 5 до 10 тыс. человек. Даже если принять во внимание традиционную склонность людей Средневековья к преувеличению масштабов события как способу донести до потомков ужас происходящего (для полумиллионного, скажем, государства это был бы очень высокий уровень смертности), нельзя не ужаснуться этим цифрам. Заболевшие умирали практически мгновенно, без особых признаков, обычно сопровождающих чуму, таких как лихорадка, бред, повреждение слизистых и легких, приводящих к кровохарканью, а также сыпь по всей коже.
Секретарь великого полководца Велизария и историк Прокопий Кесарийский, находившийся в начале 40-х гг. в столице Византии, разворачивает перед нами впечатляющую картину апокалипсиса, донося ее через многие сотни лет со всем своим талантом и наблюдательностью писателя: «От чумы не было человеку спасения, где бы он ни жил, – ни на острове, ни в пещере, ни на вершине горы… Много домов опустело, и случалось, что многие умершие, за неимением родственников или слуг, лежали по нескольку дней несожженными. В это время мало кого можно было застать за работой. Большинство людей, которых можно было встретить на улице, были те, кто относил трупы. Вся торговля замерла, все ремесленники бросили свое ремесло…»
Пандемия чумы быстро распространялась, и остановить ее было нечем. Медицина того времени оказалась бессильна хотя бы как-то противостоять в борьбе с этим бичом человечества, и поэтому прибегала к крайним и, конечно, абсолютно безрезультативным методам: прижигали или вырезали чумные бубоны, заставляли спать поочередно на правом и левом боку, изготавливали настойки, в состав которых иногда входили даже мелко изрубленные змеи, что часто только ускоряло летальный исход… Усугубляли ситуацию религиозные предрассудки, антисанитария средневековых городов и жилья, практически полное отсутствие знаний о гигиене. К сожалению, единственное действенное средство, имевшееся тогда на вооружении человечества – строжайший карантин, – совершенно не использовалось.
Из далеких районов Византийской империи, из ее столицы чума добралась до Южной Германии и Испании, Ирландии и Англии, Месопотамии и Персии. Римский папа, моливший об отступлении этого «бича Божьего», сам пал его жертвой во время новой волны пандемии в самом конце VI века… Болел и император Юстиниан, тем не менее сумевший избежать печальной участи сотен тысяч своих подданных и выздороветь. А вот его восточному противнику, грозному персидскому шаху, повезло меньше – болезнь ослабила его в критический для государства момент, что привело к попытке захвата власти его наследником, из-за чего в Персии разгорелась междоусобица. Даже в далеком Уэльсе чума собирала свою дань, ее жертвой стал «король валлийцев» Майлгун ап Кадваллон.
О миллионах подданных императоров, королей и шахов нечего и говорить – они умирали сотнями тысяч. Затихая в одних местностях и вспыхивая в других, порой возвращаясь, эпидемия чумы косила целые регионы, делая их совершенно безлюдными.
Уже упомянутый нами франкский (французский) епископ Григорий Турский писал в своей «Истории франков»: «А уж во время самой чумы такая смертность была во всей той области, что и невозможно сосчитать, какое множество людей там погибло. И в самом деле, когда уже не стало хватать гробов и досок, то погребали в одну могилу по десять и более человек. Подсчитали, что в базилике Святого Петра (в Клермоне) в одно из воскресений было триста покойников. И сама смерть была внезапной. А именно: когда появлялась рана наподобие змеи в паху или под мышкой, человек так отравлялся ядом, что испускал дух на второй или третий день. Сила яда лишала человека сознания».
А вот как описывает в своей книге «Церковная история» юрист из Антиохии Евагрий Схоластик (тоже переболевший чумой, но счастливо избежавший смерти) протекание чумы, проходившей преимущественно в бубонной и септической форме: «Язва эта обнаруживалась различными болезнями: у некоторых она начиналась с головы – причем глаза наливались кровью, лицо опухало, – потом переходила к горлу и, охватив его, лишала человека жизни; у других открывался понос; у третьих обнаруживалась опухоль в паху, а затем – необыкновенная горячка, – и они на другой или на третий день умирали, вовсе не сознавая себя больными и чувствуя крепость в теле; иные впадали в помешательство и в этом состоянии испускали дух; иногда вскакивали на теле и поражали людей смертью черные язвеные чирьи; некоторые, подвергшись язве однажды или дважды и оправившись от нее, после опять подвергались ей и умирали.
Способы заимствования болезни были столь разнообразны, что их и не сочтешь: одни гибли от того только, что обращались и ели вместе с больными; другие – от одного прикосновения к ним; иные – побывав только в доме, а те – на площади; некоторые, убежав из зараженных болезнью городов, сами оставались невредимы, зато приносили с собой болезнь здоровым; а были и такие, которые при всем том, что жили с больными и прикасались не только к зараженным, но и к умершим, оставались совершенно свободными от болезни; иные же, лишившись всех своих детей или домашних, хотя и желали умереть и нарочно обращались с больными, однако не подвергались заразе, так как бы она действовала наперекор их желанию. Эта язва, как сказано, продолжает свирепствовать до сего времени 52 года и превзошла все прежде бывшие язвы».
Евагрий обратил внимание на цикличность эпидемии: «Величайшая же гибель для людей открывалась особенно во 2-м году всякого пятнадцатилетия, и сам я, описывающий это событие… – при начале этой язвы, ходя еще в школу, получил так называемую паховую опухоль. Кроме сего, от этой же, в разные времена обнаруживавшейся язвы, лишился я многих своих детей, жены и других родственников, также слуг и большего числа поселян – как будто бы периоды времени разделили между собой мои бедствия в то время, когда я описывал это, имея от роду 57 лет, за два года пред тем, как в Антиохии открылась язва в четвертый раз (потому что от начала ее наступил тогда четвертый пятнадцатилетний круг), кроме вышеупомянутых лиц, я лишился еще дочери и с ней внука».
Сам он, по всей видимости, переболев в детстве, приобрел иммунитет, который избавил его от смертельной опасности.
Последствия и цифры
Каковы же были последствия Юнистиановой чумы для человечества? В данном случае первая документально зафиксированная пандемия не дает однозначного ответа: цифры представляются весьма умозрительными и могут быть с достаточной долей вероятности уменьшены или увеличены в разы.
Прежде всего нам следует определиться с хронологией эпидемии. Если к ее началу, несмотря на все споры, все исследователи безусловно относят 30-40-е гг. VI века, то с датой окончания все намного сложнее. Трудно установить, когда пандемия пошла на убыль: считается, что мировая популяция перенесла вспышки данного штамма чумы примерно 11 раз.
Впервые об окончании бедствия было объявлено еще в 554 г., но болезнь вернулась через три года, и вслед за этим последовала новая вспышка в 570 году. В целом можно сказать, что Юстинианова чума свирепствовала вплоть до начала VIII века, возвращаясь за новыми жертвами после 15- и 25-летнего перерыва. Нет, в том числе, точных свидетельств относительно многих из таких очагов: например, трудно сказать, можно ли отнести к бубонной чуме эпидемии, вспыхнувшие на Британских островах в 549 и 664 годах.
Еще сложнее определить число жертв пандемии, хотя нет сомнений – они были чудовищными по своим масштабам. Однако в рассматриваемую эпоху, в период между гибелью античной цивилизации и зарождением нового, феодального, мира, в период жестоких войн и междоусобиц, раннего (и крайне реакционного) Средневековья, не случайно названного «темные века», – ни о каком точном учете говорить, разумеется, не приходится. И все же, на основании некоторых данных, можно хотя бы приблизительно восстановить статистику демографических потерь от чумы.
Что касается Европы, Азии и Африки, то, говоря о числе погибших от пандемии, обычно называют 100-125 млн человек, причем 4/5 этих жертв проходится на Азию. Современные подсчеты понижают это число от 25 млн человек в первой волне (или примерно 13% популяции) до 50 млн суммарно, с учетом рецидивов эпидемии в VII и VIII вв. Очевидно, что чем больше людей проживало в той или иной местности, чем более скученно они жили, тем многочисленнее были жертвы. Так, Константинополь только в первую волну пандемии потерял до 40% своих жителей, т. е. умер почти каждый второй человек. Можно предположить, что не менее высокий процент жертв чумы приходился на другие крупные города-порты.
Намного очевиднее изменения (геополитические прежде всего), вызванные этой пандемией, в отдаленной перспективе. Они колоссальны и, пожалуй, превосходят все известные нам примеры как до, так и после.
В первую очередь стоит отметить, что не очень густозаселенный Аравийский полуостров, судя по имеющимся данным, практически не пострадал от Юстиниановой чумы. Более того, произошедший на нем в следующие века демографический бум привел к быстрому заселению, а потом и завоеванию обезлюдевших византийских провинций на Ближнем Востоке и в Африке. Можно прямо сказать, что без чумы были бы невозможны арабские завоевания VII века, а следовательно, и появление на мировой арене такого мощного религиозно-политического фактора, как ислам. Без чумы, ослабившей Византию накануне создания Арабского халифата, последователям Магомета вряд ли удались бы их грандиозные завоевания, без которых ислам никогда бы не вышел за пределы
Аравийского полуострова, так, видимо, и оставшись на региональном уровне.
Нельзя также не отметить, что пандемия коренным образом подорвала все усилия императора Юстиниана в воссоздании прежней, в старых границах, Римской империи. Его негибкость, упрямство, выразившееся в сохранении прежнего уровня налогообложения на истощенные человеческие ресурсы Византии (живые платили долги своих умерших соседей), привели к настоящей демографической катастрофе, усугубив нанесенные пандемией страшные раны. Провал его политики и поражение византийских армий на западе, востоке и юге империи, поставили точку в почти реализованной попытке повернуть историю вспять. Более того, в следующие века ослабевшая Византия вынуждена была перейти к обороне, отбиваясь от нового и опасного мусульманского врага с юга.
Чума в значительной степени ослабила готское королевство в Италии, сделав ее желанной добычей сперва для франкского королевства, а потом и для Священной Римской империи, германской наследницы погибшего Рима. Добралась пандемия и до далекой Англии, оставив и здесь следы своего тяжелого влияния – сокрушив как остатки «римской Британии», так и кельтские королевства, она сделала эти острова легкой добычей для англосаксов.
Этот список можно продолжить, но и без того очевидно, что Юстинианова чума в значительной степени определила будущее Европы и всего мира, в этом она отличается от своей «наследницы» – «Черной смерти», не сумевшей, несмотря на еще большие жертвы, изменить сложившийся к тому времени в Европе баланс сил.
чумная палочка Yersinia pestis, – это кладбище в г. Ашхайм в Баварии (Германия), расположенном примерно в 20 км
к юго-западу от Альтенердинга
Пандемия сегодня
Споры о происхождении данного штамма чумы длились долго. Мнения ученых совпадали только в одном пункте: Юстинианова чума перекликается с «Черной смертью» и китайской эпидемией середины XIX века.
Точка в спорах была поставлена лишь в 2016 году, после того как немецкие генетики, исследовав останки людей, умерших от чумы в VI в. в городе Альтенердинг (Германия), расшифровали геном бактерий, распространивших эту эпидемию. Результаты исследования опубликованы в журналах Molecular Biology and Evolution и The Lancet Infectious Disease.
Ученые Michal Feldman, Johannes Krause и Michaela Harbeck смогли расшифровать геном чумной палочки, вызвавшей Юстинианову чуму, намного точнее, нежели это позволял использовавшийся раньше материал. Стоит отметить также, что изученные генетиками останки людей были найдены примерно полвека назад, но лишь сегодня наука дала возможность получить столь точную расшифровку генома. К слову, это лишний раз говорит нам о необходимости хорошо сохранять найденный антропологический материал.
Немецкие ученые проанализировали (выделив ДНК бактерии из зубов жертв чумы) однонуклеотидные полиморфизмы – различия в ДНК, возникшие в результате точечных мутаций (изменений отдельных нуклеотидов). Как выяснилось, в штамме Yersinia pestis, ответственном за Юстинианову чуму, имеются мутации, затрагивающие три гена – nrdE, fadJ и pcp. Они имеют решающее значение для вирулентности бактерий. Кроме того, было установлено, что данная чумная палочка отличается от штамма, вызвавшего «Черную смерть», уникальными генетическими особенностями. Это говорит о том, что две разновидности бактерии имеют независимое происхождение и являются дальними родственниками. Штамм Юстиниановой чумы не встречается в современном мире, тогда как штаммы двух последовавших за этим пандемий чумы до сих пор циркулируют в популяциях диких животных
Таким образом, если возбудители разных пандемий чумы значительно различались между собой, следовательно, они могли независимо друг от друга распространиться из природных очагов в человеческую популяцию. Но если это однажды произошло, пусть даже очень давно, кто даст гарантию, что подобное грозное событие не повторится в будущем. Ученые этого не исключают…
К счастью, в наши дни человечество более подготовлено и располагает намного большими возможностями и ресурсами для противодействия этому всаднику Апокалипсиса. Однако не стоит забывать, что существующая сегодня политическая нестабильность в определенном смысле напоминает нам о событиях далекого прошлого, а значит – все мы до сих пор еще находимся в опасности.
Только общие усилия человечества способны противостоять новым вызовам, которые бросает нам беспощадное время.
Подготовил Роман Меркулов
Медична газета «Здоров’я України 21 сторіччя» № 21 (394), листопад 2016 р.