29 грудня, 2015
Врачебная династия Педаченко-Куликовых: эскизы судеб
В тишине вестибюля административно-лабораторного корпуса Института нейрохирургии имени А.П. Ромоданова НАМН Украины я всматриваюсь в мемориальные знаки учреждения. «Опираться на плечи атлантов…» – быть может, наиболее символично эта моральная константа отображена на стенде в память сотрудников учреждения – непосредственных участников кровопролитных битв минувшей мировой войны.
Шестнадцать посланий подвижников к нам в волнующих фото. Легендарный Александр Арутюнов, создатель Института, продолжатель его великих начинаний Андрей Ромоданов, ветераны нейрохирургии Петр Тананайко и Яков Файнзильбер, доброволец фронтовой медицины Ирина Приходченко, электронный микроскопист Вадим Тушевский… Большинство уже в гражданских одеяниях. И лишь один в группе портретов – Георгий Педаченко – обращается к потомкам словно из гущи сражений. Лихо заломленная пилотка с красной звездочкой, погоны рядового на видавшей виды гимнастерке. Спустя шесть десятилетий после победного 1945-го, в 2005 г., на одном из корпусов, где трудился этот рыцарь медицины, была установлена мемориальная доска в память о его фундаментальном вкладе в развитие сложнейшей дисциплины в отечественной науке. «В цьому Інституті в 1950-2000 рр. працював один із засновників сучасної української нейрохірургії професор Педаченко Георгій Опанасович (1923-2001)».
Все меньше в беге лет остается тех, кто рядом с профессором Педаченко развивал эти прожекторные полосы защиты жизни, да и тех, из новых когорт, кто терпеливо и восхищенно дивился и учился его искусству у операционного стола. Между тем, погружаясь в таинства страстной судьбы одного из первопроходцев современной нейрохирургии, мы попадаем во влекущее пространство предназначений и постулатов необыкновенно яркой врачебной династии Педаченко-Куликовых. И страницы истории, давней и недавней, будто оживают.
Династия творцов-интеллектуалов – как родственный бренд и код, как нить Ариадны в суровом мире. Не секрет, однако, что в социалистическую эпоху упоминания о врачебных династиях, об этих бездонных кладезях бесценного опыта, не поощрялись. Слово это, по правилам времени, могло торжественно звучать лишь в отношении представителей слоев рабочих и крестьян. Для иных же существовало явление «семейственности». Но ведь династия с единством взглядов как истинный «вечный двигатель» начал науки, порядочности и нравственности куда важнее, особенно во врачебном мире, когда передается естественная эстафета милосердия, а основы деонтологии в крови.
И вот вместе с Евгением Георгиевичем Педаченко, видным украинским нейрохирургом, академиком НАМН Украины, ныне директором Института нейрохирургии, многолетним главным внештатным специалистом МЗ Украины по специальности «Нейрохирургия», мы как бы листаем эту драгоценную книгу долга.
– Прежде всего хотелось бы подчеркнуть, что династическое единство Педаченко-Куликовых, – говорит мой собеседник, – связано со слиянием судеб моих родителей – Георгия Афанасьевича Педаченко и Марины Васильевны Куликовой. А начать, конечно же, позвольте с образа отца. Роковой 1941-й… Когда в его родном Хмельнике на Винничине десятиклассники, только окончившие школу, отмечали, как и тысячи их сверстников по всей стране, вступление во взрослую жизнь, еще никто не знал, что завтра начнется война. Вчерашние школьники столкнулись с грозными вызовами смертельной схватки с нацистской Германией. Юноши, ведомые патриотизмом, ринулись в ближайший межрайонный военкомат, но он оказался пуст. Враг был на подступах, сотрудники военкомата, видя происходящее, спешно уехали. Врассыпную огорченные ребята возвратились домой. Георгий – к родителям, Афанасию Ивановичу, начальнику железнодорожной станции, и Софии Евфимиевне, школьной учительнице. К тому времени в Хмельнике уже были немецкие войска.
– Годы под чужеземной пятой… О них подробно в книге «Оккупация Винницы. Свидетельство очевидца» поведал Ваш дед по материнской линии, высококвалифицированный врач-отоларинголог Василий Яковлевич Куликов. Мы еще обратимся к этому ценнейшему первоисточнику той страшной эпохи. Но вот родной край вызволен. Как складывались дальнейшие испытания недавнего школьника?
– После освобождения Хмельника Георгий Педаченко был мобилизован и направлен на передовую. Воевал рядовым в гвардейских частях, сражался доблестно, имел боевые награды, дважды был тяжело ранен. В связи с тяжестью повреждения предстояла ампутация ноги, но умелый хирург из прифронтового госпиталя все же сумел сохранить ее. Черты врача-спасителя, его высокие душевные и профессиональные качества побудили Георгия избрать медицину в качестве жизненного пути. Ведь до войны он намеревался поступать в Киевский политехнический институт на факультет телекоммуникаций, поскольку прекрасно успевал по математике и физике и тяготел к технике.
Итак, в 1945-м началась эра обучения в Винницком медицинском институте, в стенах которого и нашли друг друга мои родители. Утоление жажды знаний – так можно охарактеризовать основной жизненный смысл этого поколения. Георгий Афанасьевич прекрасно учился, получил диплом с отличием. Столь же хорошо успевала и Марина Васильевна. И вот в 1950-м, через два года после их бракосочетания, случается радикальный поворот для обоих. В Винницу приезжает Александр Иванович Арутюнов, выдающийся нейрохирург и ученый, воспитанник и соратник Николая Ниловича Бурденко. Он подбирает кадры для нового республиканского учреждения – Киевского института нейрохирургии, присматривая перспективную молодежь среди выпускников. Приглашения получают отличники учебы Г. Педаченко и М. Куликова, Ю. Зозуля и Л. Зозуля. Разумеется, все без колебаний соглашаются на переезд ради научного жребия, игнорируя предстоящие бытовые трудности и неудобства.
– Арутюновский авангард, скромный, но дерзновенный… Можно назвать немало славных имен. И все же именно Георгий Педаченко предстает здесь некоей героической легендой, поражая фундаментальностью, врачебной смелостью и безошибочностью, изобретательской жилкой, хирургической харизмой. Как бы вы, Евгений Георгиевич, обрисовали его путь, его планету?
– Путь этот начался в период создания Института. А. Арутюнов сразу же поставил перед коллективом высокую многоформатную планку: противостояние опухолям мозга, решение проблем инсультов и черепно-мозговых травм, становление детской нейрохирургии. Трудные вершины преодолевались и непревзойденным нейрохирургическим мастерством А. Арутюнова. Еще совсем недавно главный хирург армии и фронта, он оперировал смело и неутомимо. Налицо был и огромный энтузиазм его команды. Закономерно, что рядом со специалистами с должным опытом, такими, скажем, как Г. Жирнова, Т. Сергиенко, М. Бротман, Б. Пельц, Т. Верхоглядова и другие знатоки в своих сферах, в освоении невиданных доселе рубежей успешно продвигалось вперед и новое хирургическое поколение, к примеру, Ю. Зозуля, А. Ромоданов, А. Кристер, Г. Педаченко, Л. Пелех.
– Вернемся к странице Педаченко.
– Итак, разворачивается и неустанная отцовская страда. Вот ее некоторые пунктиры. В 1953-м он защищает кандидатскую диссертацию на совершенно новаторскую тему: «Ангиография в диагностике опухолей больших полушарий головного мозга», а в 1965 г. следует также пионерская докторская диссертация «Хирургическое лечение геморрагических мозговых инсультов». С 1956 г. он руководит клиническим отделом Института, а в 1960 г. Георгий Педаченко получает кафедру нейрохирургии в Киевском институте усовершенствования врачей и возглавляет эту большую, важную для страны школу до 1993 г. (Символично, что первым ее заведующим в 1945-м был избран А.И. Арутюнов! Еще за 4 года до своего переезда в Москву (1964 г.) в качестве директора Института нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко, он передал кафедру моему отцу, который был одним из его самых любимых учеников.) Работая на кафедре, по совместительству Г. Педаченко возглавляет отдел нейротравмы и сосудистой патологии головного мозга Института нейрохирургии (1969-1987). С 1993 по 2000 год остается профессором кафедры. Когда ему исполнилось семьдесят, на должность заведующего кафедрой Георгий Афанасьевич рекомендует блистательного нейрохирурга, ныне члена-корреспондента НАМН Украины, профессора Николая Ефремовича Полищука.
Среди научных работ отца выделяются его книги «Мозговой геморрагический инсульт» (1972), «Острые нарушения мозгового кровообращения» (1980), «Черепно-мозговая травма при алкогольной интоксикации» (1982), «Сосудистая нейрохирургия» (1990), «Клиническое руководство по черепно-мозговой травме» (1998).
– Давайте, Евгений Георгиевич, еще раз как бы пролетим над этим профессиональным пространством.
– Ангиография, первые постижения сосудистой карты мозга… Георгий Афанасьевич предстает здесь первопроходцем. Освоив достаточно новый и сложный метод, основывает и контрастную фармакоангиографию, вводит в клиническую практику кардиотраст. Данные его исследований – оригинальный, часто указующий путь в нейроонкологии.
В дальнейшем Георгий Афанасьевич как один из первых универсальных нейрохирургов активно включается в поиск решений при драматичной проблеме геморрагических инсультов. У таких пациентов переход от безнадежной выжидательной тактики к срочным радикальным хирургическим действиям инициирует А. Арутюнов, однако особый груз ложится на плечи Г. Педаченко. Операции, операции… В Киеве впервые в мире возникает своеобразный мост взаимодействия между специализированными неврологическими бригадами в составе Киевской городской станции скорой медицинской помощи и клиникой, где в судьбу обреченного вмешиваются Г. Педаченко и его помощники.
– Как же шел солдат Отечественной от цели к цели?
– Несмотря на тяжелые ранения, отец оставался человеком редкой физической выносливости и работоспособности, сочетавшимися со спокойным характером и неутомимой хирургической страстностью (у операционного стола стоял долгими часами). Его проникновение в проблему, которой он занимался, всегда было по-настоящему глубоким. Пожалуй, основной чертой Педаченко – ученого и педагога можно считать фундаментальность. Он был честным и принципиальным врачом, не склонявшимся к каким-либо интригам и компромиссам, при этом неизменно доброжелательным, сдержанным и, если хотите, мудрым. Близко дружил с великолепным неврологом Александром Львовичем Духиным, ушедшим слишком рано, в шестьдесят два, и незабываемым Георгием Семеновичем Даниленко, провозвестником применения современных рентгенодиагностических методов в стенах Института.
– Если возможно, несколько слов о личностных чертах Георгия Афанасьевича.
– Испробовав себя в 1951-1952 гг., по настоянию А. Арутюнова, в качестве главного врача Института, и преодолев таким образом и административные искусы, отец оставался хирургом, беспредельно преданным клинике. Без каких-либо поучений, прежде всего своим примером, вдохновлял на нейрохирургические искания курсантов кафедры и сотрудников клиники. Несомненно, это о нем: «Просто добрый, без всяких причин…». Тридцать три года во главе кафедры, где на кону стояли необходимые качества нейрохирургического легиона Украины. Для этого надо было находиться как бы наедине с каждым слушателем, видеть и ощущать его сильные и слабые стороны. Отец нес эту невидимую ношу с вдохновением и любовью к молодежи. Хотя и к нему, разумеется, применимы слова: «С кем протекли его боренья? С самим собой, с самим собой». Свет над безднами иначе не зажигается.
– Рядом с Георгием Афанасьевичем (он покинул этот мир уже в начале нового века, в 2001-м, перенеся инсульт, быть может, из-за перегрузок и ранений) Вы неизменно видели и Вашу глубоко талантливую и горячо любимую маму. В библиографическом справочнике «Нейрохірурги України» сказано, что она кандидат медицинских наук (1960), врач-отоневролог Киевского института нейрохирургии, врач высшей категории; закончила с отличием Винницкий мединститут (1950), автор 72 научных работ и методических разработок и т. д. Попробуем акварелью нарисовать и ее портрет.
– К нашему большому счастью, мама жива и здравствует. Она вернулась в Винницу и обитает в родительских пенатах. Увлекается садом, литературой, но главное – живет интересами и увлечениями нашей большой семьи. Конечно же, она была великолепным врачом, знающим и мыслящим, а также замечательным научным сотрудником, и это объективная оценка. Не случайно по инициативе А. Арутюнова Марина Васильевна в двадцать четыре года стала ученым секретарем Института и в течение почти четырнадцати лет образцово выполняла эту важную миссию – научного лоцмана коллектива. Свою стезю отоневролога любила и развивала, являясь, в сущности, уникальным специалистом и создав новое клиническое, очень нужное направление. Но перспективу докторской диссертации сознательно отринула. Своей основной жизненной задачей считала все же заботу о семье, обеспечение комфортных условий для мужа при его титанической повседневной работе. Ведь каждый день он приходил таким утомленным, словно возвращался из боя. Этот домашний очаг, полный сердечного тепла и нежной заботы, был для отца любимым тихим пристанищем, а ангелом-хранителем нашего гнезда была мама.
Впрочем, до переезда в двухкомнатную квартиру на Чоколовке родители немало лет жили фактически в условиях общежития, в поделенной пополам комнате на последнем этаже институтского корпуса. Образовались две «микроквартиры». В одной обитали Юрий Афанасьевич и Людмила Николаевна Зозули с дочкой, а в другой – мы. Напомню, что после смерти академика А.П. Ромоданова академик Ю.А. Зозуля стал директором Института нейрохирургии и занимал этот пост в течение 20 лет (1993-2013).
Собственно, в этой аскетической обстановке я и рос. Отсюда, из этой псевдокомнатки, я пошел в детский сад, а потом и в школу. Гулял и развлекался преимущественно на территории Института, всем живо интересуясь и всегда присутствуя на вечерних волейбольных матчах молодых сотрудников. Словом, был институтским ребенком.
– Удивительно, но из той небольшой коммуналки вышли два директора НИИ нейрохирургии – Ю.А. Зозуля и Е.Г. Педаченко. Наверное, трудно было представить, что через годы Вы станете директором этого Института?
– Нет, это как раз было легко. Мы жили не просто в Институте, но и Институтом, его проблемами, нуждами, успехами. Он был для меня не просто местожительством и работой моих родителей, но и домом. Я невольно впитывал его ритм и круг интересов, его обстановку и атмосферу. Неудивительно, что на стандартный детский вопрос «Кем ты станешь, когда вырастешь?», я отвечал однозначно: «Директором этого института». Но вот чего я действительно не мог представить, так это того, что высокий красивый человек, засиживающийся допоздна в лаборатории патоморфологии, в окна которой я постоянно заглядывал, гуляя по институтскому двору, станет моим тестем. Юрий Николаевич Квитницкий-Рыжов в то время заканчивал работу над докторской диссертацией. Тогда я еще не знал, что его фундаментальный труд, ставший классическим, посвящен одному из наиболее актуальных вопросов нейрохирургии – проблеме отека и набухания головного мозга. Не знал я и того, что известный нейроморфолог профессор Ю.Н. Квитницкий-Рыжов воссоединится с династией Педаченко и станет дедом моих детей – кандидата медицинских наук, отоларинголога Анастасии Педаченко, родившейся в 1973 г., и доктора медицинских наук, нейрохирурга Юрия Педаченко, который появился на свет в 1982-м.
– Вы знаете, Евгений Георгиевич, я также имел честь быть близко знакомым с профессором Ю.Н. Квитницким-Рыжовым. Этот высокоинтеллигентный обаятельный человек был не только эрудитом и интеллектуалом, но и носителем глубокой духовности и культуры. Весь его облик был как бы отражением истинного аристократизма давно ушедшей эпохи. Неудивительно, что в конце жизни он возглавил Киевское дворянское собрание – своеобразный клуб потомков дворянства Российской империи. Он был человеком энциклопедических знаний, великолепным оратором и настоящим ученым. Он был и остается яркой фигурой медицинского мира, общение с которым неизменно оставляло след в душе и в памяти. Проработав много лет в НИИ нейрохирургии, он перешел в Институт фармакологии и токсикологии, где возглавлял лабораторию, отдел, на каком-то этапе был заместителем директора по научной работе. Одновременно он руководил отделом биологии и медицины в УРЕ (Українська радянська енциклопедія), так что большая часть материалов в этой области принадлежала его перу. Кроме того, профессор Ю.Н. Квитницкий-Рыжов с большим энтузиазмом занимался историей медицины и даже стал заместителем директора Национального музея медицины, где мы с ним вместе работали.
– Я счастлив, что на протяжении многих лет имел возможность общаться с таким незаурядным человеком, каким был Юрий Николаевич. Влияние его уникальной личности на всех нас, его детей и внуков, трудно переоценить. Моя жена, Татьяна Юрьевна Квитницкая-Рыжова, также стала морфологом. Она доктор биологических наук, профессор, руководитель лаборатории морфологии и цитологии Института геронтологии НАМН Украины.
– А теперь перейдем к другим представителям медицинской династии Педаченко-Куликовых. Совсем недавно Вы познакомили меня с уже упомянутой удивительной книгой вашего деда Василия Яковлевича Куликова «Оккупация Винницы. Свидетельство очевидца», которая меня глубоко потрясла. Каким он был, доктор Куликов?
– Я начну со слов, написанных известным литератором, искусствоведом, историком, профессором Вадимом Скуратовским: «Знаю две книги в том веке, в которых врачи, вопреки разразившейся и бушующей катастрофе, героически ведут летопись совершающегося, – роман «Белая гвардия» Михаила Булгакова и «Чума» Альбера Камю. Теперь вот еще одна книга о том же, составляющая, таким образом, трилогию об уделе человеческом в том веке. И наверное, не только в нем. Покамест в глубинах человеческого удела вообще таятся пытка и смерть, книги, врачующие человека памятью его, в высшей степени необходимы. Доктор Василий Яковлевич Куликов написал именно такую – нужную – книгу».
А теперь несколько слов о Василии Яковлевиче. Он, несомненно, был одним из ярких и незаурядных людей своего времени. Замечательный врач, блестяще образованный и глубоко эрудированный человек, свободно владевший многими иностранными языками (немецкий, французский, греческий, латынь), он был вдумчивым наблюдателем своей сложной эпохи. Отличительной чертой деда была его внутренняя тяга к самообразованию. Буквально за день-два до своей смерти, лежа в постели после тяжелой операции, он переводил на русский язык Вергилия.
Родился в 1892 г., фактически ровесник М.А. Булгакова, в селе Красный Кут Саратовской губернии в семье украинцев-переселенцев, вынужденных бежать на просторы Поволжья из-за преследования за участие в освободительной борьбе украинского народа против польского гнета. Мой прадед Яков Семенович, прожив всю жизнь в России, не знал ни слова по-русски, говорил только по-украински.
Многодетная семья Куликовых в начале ХХ века в течение двух недель похоронила семерых из десяти малолетних детей. Они умерли от дифтерии. В живых остались только десятилетний Вася и две младшие сестры, увезенные с работниками на хутор до начала эпидемии. После тяжелой утраты прадед построил в селе Красный Кут больницу, школу и ветку железной дороги к селу. Интересно, что на церемонию открытия школы швейцар его не пустил, так как Яков Семенович пришел в валенках. Вот такое в то время было отношение к «спонсорам».
Сельский священник Орлов обратил внимание на необычайно любознательного мальчика и уговорил родителей дать ребенку полноценное образование. В 1915 г., после сдачи экстерном гимназических выпускных экзаменов, Вася Куликов поступил на медицинский факультет Саратовского университета, по окончании которого в 1919 г. был мобилизован в Красную Армию. Занимал должности полкового и бригадного врача ряда воинских частей, в дальнейшем стал генералом медицинской службы. Принимал участие в боевых действиях в Закавказье. С 1924 по 1926 год проходил специализацию по оториноларингологии под руководством профессора Воячека в Военно-медицинской академии РККА. Своей специальностью владел превосходно. С 1926 по 1930 год – главный врач Винницкого военного госпиталя, в дальнейшем – врач и консультант-отоларинголог различных лечебных учреждений Винницы. Популярнейший в городе безотказный врач-бессребреник. Несмотря на крестьянское происхождение и активное участие в гражданской войне, на протяжении всей жизни оставался беспартийным. Когда в начале 1920-х годов ему настойчиво предлагали вступить в партию, ответил, что не приемлет жестокости и насилия, которые демонстрируют коммунисты. В то время подобный отказ был еще ненаказуемым.
В.Я. Куликов был патриотом, но никогда не спекулировал этим понятием. Откровением для меня стали строки из книги Д.Т. Бурченко, секретаря Винницкого подпольного обкома партии и комиссара партизанского соединения, «Рейд к Южному Бугу» (Политиздат Украины, 1978; с. 125), вышедшей уже после смерти деда. Там В.Я. Куликов упоминается в числе отобранных в июле 1941 г. надежных людей для работы во вражеском тылу в случае оккупации Винницы. И действительно, доктор Куликов, единственный врач-отоларинголог в захваченном врагом городе, благодаря смелости, эрудиции, стойкости, превосходному владению немецким, включая
диалекты (ведь он ведь вырос на Саратовщине, и среди его друзей было немало немцев-колонистов), не запятнав себя сотрудничеством с оккупантами, стал спасителем многих пациентов и просто невинных людей.
Продолжение следует.
Подготовил Юрий Виленский
На фото: Президент Всемирной федерации нейрохирургических обществ, профессор Питер Блэк (США), председатель образовательного комитета ВФНО, профессор Йоко Като (Япония), вице-президент ВФНО, профессор Е.Г. Педаченко (Украина), сопредседатель нейротравматологического комитета ВФНО, профессор Александр Потапов (Россия)