28 січня, 2022

Психотерапия детей и подростков: проблемы и решения

Автори:

Д.В. Русланов, к. мед. н., доцент кафедры физического воспитания, Харьковская государственная академия дизайна и искусств

Прочитав название статьи, кто-то, возможно, заметит: зачем в одну тему включать достаточно разные подходы – детскую и подростковую психотерапию? Ответ прост: для контраста. Для понимания всех обстоятельств, в которых психотерапевт вынужден учитывать степень развития субъектов и, как следствие, применять разную стратегию терапии. Мышление детей незрело, они несамостоятельны и полностью зависят от близкого окружения взрослых, полагаясь на их видение мира и указания. Подростки же приобрели и некий опыт, и багаж знаний, и уже сверхкритически оценивают жизнь в семье по сравнению с обществом. Однако в философском плане детей и подростков объединяет одно – это одни и те же личности в разные периоды развития, с лишь им присущими внутренними стимулами к действию и познанию. Да и причина проблем детского и подросткового возраста, как правило, одна – либо увечное родительское отношение, либо влияние неблагополучного социума.

Общие аспекты

В целом все нарушения мировосприятия и поведения у детей и подростков, с которыми сталкиваются психотерапевты, можно разбить на две категории: преморбидные и морбидные. Отличия между ними состоят в степени выраженности симптоматики и глубине проблемы. Иными словами, следует решить, что это – банальные случаи, где вполне эффективно применить вариант краткосрочной психотерапии, или же нарушения достигли степени заболевания (естественно, не психотического уровня), которые однозначно требуют системного психотерапевтического вмешательства.

Психотерапевты в основном работают со следующими группами морбидных нарушений по Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ‑10):

невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства (F‑4);
поведенческие синдромы, связанные с физиологическими нарушениями и физическими факторами (F5);
нарушения психологического развития (F‑8);
поведенческие и эмоциональные расстройства, начинающиеся обычно в детском и подростковом возрасте (F‑9).

Помимо указанных категорий, могут быть случаи психосоматической проблематики, относящиеся к терапевтической и эндокринной патологии (например, проблемы с желудочно-кишечным трактом, нарушения функций щитовидной железы у девушек и пр.).

Симптоматика нарушений многобразна – она зависит как от внешних причин, так и от особенностей развития личности. Каждый из негативных факторов накладывает свою специфичность, обеспечивая многоликость страдания. К тому же определенное значение имеет длительность нарушений: то ли это новый случай с внезапно возникшим началом, то ли хронические переживания с анамнезом более трех месяцев.

Разработанная под эгидой Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) многоосевая система диагностики психических болезней детского и подросткового возраста предусматривает рассмотрение пяти направлений, таких как:

Клинический психиатрический синдром.
Отставание в поведенческом развитии.
Уровень интеллекта.
Органическая патология.
Аномальные психосоциальные условия.

Общаясь с пациентом – ребенком или подростком, врач обязан уже по его внешности и телодвижениям, без диалога, сделать определенные выводы. Далее, с учетом возрастного периода, анализируются физическое развитие, когнитивный уровень и эмоциональные реакции, особенности поведения. Отдельно выделяют защитные механизмы и аффекты, элементы страха, агрессии, депрессии. Приоритетом являются особенности коммуникации. Кроме негатива следует исследовать и позитив – положительные черты ребенка/подростка и его так называемые ресурсы, то есть те элементы жизни, где он чувствует себя уверенным, сильным, которые приносят ему радость.

Диагностика страданий у детей и подростков бывает затруднительной, ведь в незрелом возрасте сложно определить: то или иное поведение – это проявление психического заболевания либо вариант кризисного развития, который может со временем полностью компенсироваться. Добавляют проблем также явления патоморфоза и коморбидности, наблюдаемые в последние десятиления. Во избежание ошибки (чтобы ненароком не забрести на территорию психиатра) в поведении подопечного всегда стоит искать следы органической психической патологии, в том числе аутизма.

Нарушения психики у детей и подростков обусловлены сочетанием внутренних и внешних проблем. Главная из внутренних проблем – нестойкость личности к преодолению выставленных жизнью препятствий. В большинстве случаев она ограничена определенными рамками, иными словами, соотносится с локальными трудностями. Индивидуальную нестойкость и характер личностных трудностей можно достаточно уверенно прогнозировать, ориентируясь на дату рождения (нумерологию и восточную астрологию).

Обратимся к внешним причинам детских и подростковых проблем. Стоит выделить четыре основные группы, каждую из которых рассмотрим далее подробней:

семейные неурядицы и негативное влияние близкого окружения;
негативное психологическое воздействие социума;
психологическая и физическая зависимость;
извращенное фокусирование на внутреннем мире, сопровождающееся неверным мировосприятием и поведением.

Проблемы из-за семейных неурядиц и негативного влияния близкого окружения – наиболее разноликая группа. Среди причин – ссоры между родителями, разводы и воспитание подростка только одним из них, наличие антипатичного младшего/старшего брата или сестры, избыточный контроль и насилие со стороны взрослых либо, напротив, отсутствие должного воспитания (все дозволено). Поведение пациента, особенно маленького, стоит рассмотреть как следствие дисфункции внутри семьи, установленных в ней порядков и взаимодействия между ее членами.

Проблемы вследствие негативного психологического воздействия окружающего социума в подростковой среде в настоящее время встречаются довольно часто. Так, с проявлениями буллинга (травлей) по статистике в период школьного обучения в нашей стране сталкивается чуть ли не каждый второй; другое дело, что к психотерапевтам попадают лишь единицы из числа пострадавших, остальные «выкарабкиваются» сами, нередко оставляя в памяти боль и озлобленность. Сюда же относят и случаи попадания в сектантскую зависимость.

Проблемы психологической и физической зависимости – это наркомания, токсикомания, игромания. Психотерапия здесь весьма сложна и требует соблюдения ограничительных условий. Нужна максимальная изоляция подростка от всех негативных факторов, включая человеческий, вплоть до полного погружения в совершенно новую среду. Обязательно меняют привычную поведенческую жизнь подростка: его следует предельно загрузить физическим трудом (спортом). И, конечно же, необходим достаточный временной период пребывания подростка в созданном терапевтическом режиме. В этом возрасте смысл развития личности состоит во взрослении. Поэтому для решения проблем зависимости оптимальна когнитивно-бихевиористская психотерапия. С учетом сложности ситуации, нередко по назначению психиатра применяют лекарственную поддержку.

Проблемы извращенного фокусирования на внутреннем мире, сопровождающиеся неверным мировосприятием и поведением, включают случаи анорексии и болезненного стремления изменить свою внешность. Данные проблемы особенно подчеркивают подмену эффективного встраивания в систему ценностей социума и преодоления жизненных трудностей механизмами псевдоадаптивного и дезадаптивного поведения.

Стратегии в психотерапии детско-подросткового возраста

В принципе, стратегии детской и подростковой психотерапии однотипны. В них присутствуют, по меньшей мере, шесть ключевых моментов:

Налаживание контакта и эффективной коммуникации.
Диагностика личности пациента (формирование портрета) и предполагаемого стиля его поведенческих реакций.
Диагностика психологических/психических нарушений и связанных с ними жизненных проблем (или наоборот).
Выбор и проведение оптимального режима психотерапии.
Создание и поддержка высокого уровня мотивации пациента к проведению психотерапии и внутренней трансформации.
Всемерная эмоциональная поддержка со стороны психотерапевта.

Отличием детской практики является приоритетная просветительски-воспитательная работа с родителями и семейным окружением. Эгоцентризм родителей и их педагогическое невежество порой оборачиваются истинным психологическим террором для детей. Степень негативного воспитания бывает настолько высока, что западные эксперты придумали специальный термин «токсичные родители».

Необходима диагностика межличностных семейных отношений и принятых в семье правил поведения; на основе своих выводов психотерапевт указывает на ошибки взрослых и обучает их новым элементам воспитания детей. Перефразируя известный тезис И. Канта, ребенок во многом есть то, что делает из него воспитание. Именно поэтому к врачу-психотерапевту, работающему с детьми и подростками, повышены требования в плане врачебной чуткости и гибкости подхода.

В ходе психотерапии приходится учитывать многое: и открывающиеся новые черты личности пациента, и неизвестные ранее обстоятельства его проблем, и соответствие выбранного психотерапевтического инструментария возрасту и уровню развития подопечного. Также следует иметь ввиду влияние негативных трендов общества, которые часто представлены ситуациями «агрессор – жертва», где пациент может выступить как в роли одного, так и другого.

Психотерапия детей

Психотерапия детей имеет достаточно органиченный инструментарий, в основном это:

разнообразные формы игровой терапии с обучением поведенческим навыкам в трудных ситуациях и понятным для ребенка объяснением необходимых истин;
глубокая суггестия (гипнотерапия).

Рекламируемую психологами арт-терапию стоит рассматривать, скорее, как занятие, облегчающее коммуникацию между врачом и маленьким пациентом, нежели адекватную взрослению помощь. Хотя продукты творчества ребенка объективно отражают его сложный внутренний мир, трактовка их неоднозначна и субъективна.

Игровые методы показаны для широкого спектра расстройств психики, нарушений поведения и социальной адаптации. Известны различные направления: недирективная игровая терапия (Экслайн), игровая терапия отреагирования (Леви) или построения отношений (Тафтой, Аллен) и др.

В контексте игровой терапии следует четко понимать, что игрой она является только в представлении взрослых, для ребенка же это – настоящая жизнь. Поэтому задавая первоначальные условия игры в сооответствии с возрастной категорией подопечного, психотерапевт должен ориентироваться не столько на возраст, сколько на интуитивно и эмпатийно осознаваемый уровень развития пациента. Игровая деятельность, как и общение взрослых с ребенком должны, как минимум, соответствовать высокой планке, а лучше на толику ее превышать. Такое превышение для ребенка означает взрослость; подобная ситуация сама по себе притягательна для маленьких пациентов и является мощным стимулом для продолжения психотерапевтического общения. Распростаненное же в быту непрофессиональное снижение когнитивного уровня игры оказывает, напротив, негативное влияние на детей, тормозя их развитие.

Важным условием организации игрового процесса является то, что ребенок должен чувствовать себя в безопасности и ощущать, что он принят в сообщество, иными словами, быть довольным условиями установившейся коммуникации. Врачу, со своей стороны, необходимо завоевать доверие и авторитет, чтобы когнитивные послания были пациентом услышаны, правильно выполнены и зафиксировались в сознании. Особенностью детского восприятия является базовое доверие значимому взрослому, когда аргументы и доказательства особой роли не играют.

Яркий пример того, как следует провести моментальную психотерапию с ребенком, превосходно описал Зигмунт Милошевский, польский писатель детективного жанра. Рассмотрим отрывок из его произведения «Увязнуть в паутине» (2007) в слегка трасформированном виде.

«Шацкий купил эклеры… Он шел к дверям подъезда, как вдруг с боковой дорожки на самокате вылетела девчонка и чуть не протаранила его. Руль зацепил пакет с эклерами, бумага разорвалась, и одно пирожное упало и разбилось об асфальт. Девочка, очень похожая на его дочку, остановилась, а когда увидала на потрескавшемся асфальте пирожное, ее губы выгнулись в плачливую гримасу.

– Ужасно извиняюсь, малышка, – быстро сказал Шацкий. – Я тут не заметил, что ты едешь, задумался, вот и стукнул тебя пирожными. С тобой ничего не случилось?

Та отрицательно покачала головой, но в ее глазах стояли слезы.

– Уф, ну прямо камень с сердца. А я уже боялся, что какой-нибудь эклер тебя обидел. Знаешь, эти пирожные могут быть ужасно злорадными. Они нападают совершенно неожиданно, ну прямо как ласки. Потому-то я и держу их в пакете. Но этот, похоже, нам уже не страшен, ты как считаешь? – склонился он над пирожным и боязливо оттолкнул его пальцем.

Девочка рассмеялась. После этого Теодор вынул из разорванного пакета уцелевший эклер и подал ей.

– Держи, это в качестве извинений, – сказал он. – Только кушай осторожно, чтобы он не разозлился.

Девчонка неуверенно огляделась по сторонам, взяла у Шацкого пирожное и уехала, с трудом удерживая равновесие. Она и вправду была страшно похожа на дочь».

Энурез: комплексное лечение

Одной из наиболее частых и психологически болезненных проблем детского возраста является энурез (ночное недержание мочи). Считается, что энурез требует лечения, начиная с 5-летнего возраста – если недержание случается не менее трех раз в неделю, и во всех случаях после 7 лет.

В литературе перечислено много возможных причин и патогенетических механизмов, приводящих к энурезу. Скромный собственный опыт подсказывает, что в практике чаще встречаются два фактора: подавленность психики ребенка и вероятная глистная инвазия; оба сопровождаются нейрогуморальными нарушениями, приводящими к энурезу.

Обычно дети с энурезом лечатся у педиатров, детских невропатологов, психотерапевтов. Наиболее оптимальным представляется комплексный подход. Расширенный вариант комплексного лечения предусматривает пять направлений.

Во всех случаях полезен профилактический прием антигельминтных средств, таких как альбендазол (вормил, альдазол), пирантел, декарис.
После антигельминтного лечения рекомендуется курс терапии аналогом (не полным) гормона задней доли гипофиза вазопрессина десмопрессином (минирином, уропресом). Препарат обладает доказанной эффективностью в лечении энуреза и выпускается в форме таблеток, назального спрея, капель. Согласно международным рекомендациям, следует отдавать предпочтение таблеткам, лучше – подъязычным; назальный спрей в США с 2007 г. вообще запрещен.
Параллельно обосновано назначить месячный курс препаратом ноотропного действия: например, ноотропил утром в соответсвующей возрасту дозе.
Одновременно с началом терапии родителей обучают приему «энурезного будильника» – пробуждению ребенка ночью точно по часам. Подтвержденная эффективность приема составляет около 80%; частота рецидивов достаточно низкая, побочные эффекты отсутствуют. Из традиционных рекомендаций – стоит ограничить потребление жидкости во второй половине дня. Ребенку также полезен режим гипостимуляции (сенсорной депривации) перед сном, проще говоря – ему следует побыть в тишине, одиночестве, полутьме, если страшно – то с тихой успокаивающей музыкой, но без компьютерных игр, мультфильмов и прыжков на кровати.
Психотерапевтическая помощь при лечении энуреза полезна всегда, поскольку даже первичный энурез (без причинной связи с другой патологией в анамнезе), как правило, означает задержку развития ребенка. К отягощающим факторам следует отнести страхи, вспышки агрессии, переживания в связи фактом энуреза, наконец, нарушения сна (симптом: трудность пробуждения).

Психотерапию при энурезе обычно проводят в форме гипноза или мягкой суггестии. Предпочтительна мягкая суггестия, методике и формулам которой полезно обучить мать, чтобы она могла проводить терапию самостоятельно в виде ежевечерних сеансов перед засыпанием чада. Ребенок же должен обучиться ритуальному (перед сном) повторению аффирмации: «я засыпаю спокойно, как будто греясь на солнышке, когда надо – меня что-то разбудит, и я сам пойду в туалет».

Дети, страдающие энурезом, порой аутичны или слишком погружены в общение; в любом случае, страдает как контроль за ситуацией «здесь и сейчас», так и возрастное понимание, что на самом деле им полезно делать, а что – нет. Суггестивные методы помогают скорректировать этот момент путем отсечения во время сессии ненужного влияния социума. В суггестии важно то, как именно будет наведен транс. Существующие по сей день рекомендации еще советских лет («руки тяжелеют, наливаются свинцом…») хоть и действенны, но все же нуждаются в коррекции.

Вспомним, что в случае энуреза дети находятся под психологическим прессом. В таком состоянии интроективное восприятие в трансе формулировки тяжести вряд ли облегчит положение. Собственный опыт подсказывает большую эффективность абсолютно противоположного подхода, который состоит в придании чувства легкости телу и ощущения полета, избавлении от связывающих личность цепей. Ведь многие дети во сне часто летают. Примерные формулировки при введении в транс следующие: «тело становится легче…», «уходит тяжесть…», «хочется летать…», «глаза закрываются…», «на душе радостно…», «незаметно приходит дремота…», «солнечные лучи гладят лицо, тепло и приятно…» и т.п. После введения в транс ребенку говорят: «тебе хорошо, и ты – хороший…», «ты начинаешь чувствовать время – утро, день, вечер, ночь…», «то, что ты ощущаешь днем, когда хочешь писать, ты начинаешь чувствовать и ночью..., «просыпаешься легко и свободно, чтобы сделать это, как делаешь и днем…», «ты рад, что уже сам просыпаешься ночью…», «засыпай легко и спи легко…», «тебя любят…», «ты сам почувствуешь, когда надо проснуться, как будто кто-то тебя тихонько коснулся, и ты уже проснулся и понял – надо сходить в туалет…», «ты – молодец…» и пр.

Если ребенок гипнабельный и легко впадает в состояние глубокого транса, уместны более императивные (гипнотические) посылы: «ты – сильный…», «спишь крепко, но чутко…», «чувствуешь толчок – и сразу просыпаешься…», «что-то слегка толкнет – и ты проснулся…», «молодец, ты чувствуешь, что надо проснуться, чувствуешь – и просыпаешься!».

Помимо суггестии каждому маленькому пациенту требуется краткая когнитивная психотерапия. Наилучшим подходом является использование принципа диссоциации, условно – выделение из интегративной «я»-личности понятия своего тела. Ребенку объясняют: «Твое тело ночью мочится, не слушает тебя, но ты сам, твое «я», в этом не виновато. Твоя задача простая – научиться ночью слышать тело. Для начала просто попробуй. Когда твое тело ночью легонько толкнет тебя – нужно только его понять. Все – и врач, и мама с папой – уверены: ты сможешь!».

Каждый день по утрам ребенка следует поддерживать психологическим действием в форме ритуала. Например: мама приседает, держит ладони ребенка и, глядя глаза в глаза, говорит в случае «ночного успеха» примерно так: «Молодец, ты поступаешь правильно, я спокойна за тебя». В случае же «ночного провала» можно произнести с улыбкой: «Что ж, сегодня не получилось, значит, у тебя есть над чем еще поработать. Неуспех – это не поражение, поражение – когда человек сдается и опускает руки. Мой ребенок никогда не опустит руки и будет бороться, ты – сильный, ты справишься». В любом случае, интонации должны быть не жалостливыми и не с позиции «родитель – ребенок», то есть «сверху – вниз», а взрослыми, на равных.

Психотерапия подростков

В рамках психотерапии подростков врач сталкивается с заметно большим спектром проблем по сравнению с детьми. В подростковом возрасте растут запросы Эго (эгоцентризм). На фоне незрелого мировосприятия и миропонимания проявляется глупая самоуверенность, а неудовлетворенность мечтаний влечет обиду на окружающий мир, злость, агрессию, мстительность. Коммуникацию блокирует желание избавиться от нотаций взрослых и стремление настоять на своем, сделать по-своему, а степень негативизма и конфликтности просто «зашкаливает». Снижен уровень когнитивного развития с проявлениями алогичности, недалекости, недогадливости, нежеланием учиться («детскость» мышления, дефицит умственных усилий). Усматривается завышенный, опять-таки, «детский» уровнь притязаний в форме стремления к праздности и вседозволенности желаний и поведения («хочу – и делаю!»). Отягощающие факторы – часто встречаемый синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) и гейм-зависимость.

Конфликтность и протестность подростков могут быть связаны как с возрастными гормональными изменениями, так и психологическим давлением семьи и социума. Крайним проявлением может стать побег из дома. Его следует рассматривать сквозь призму глобальной катастрофы незрелой жизни. При этом, какими бы причинами ни был вызван побег – такое поведение является в абсолютном большинстве случаев регрессией, примитивно детской формой защитного поведения. Впрочем, нередко агрессивность и конфликтность в подростковом возрасте не столько носят защитный характер, сколько являются признаком своеобразной мимикрии в окружающей подростков агрессивной среде. Субъекты, будучи, по сути, слабыми натурами (жертвами), вынужденно подчиняются принципу «с волками жить – по-волчьи выть».

Эффективная психотерапия подростков держится на «трех китах», это:

эмоциональная поддержка;
создание мотивации;
доходчивые подсказки о правильных поступках.

Оптимальным вариантом психотерапии является когнитивно-поведенческая, которая имеет форму так называемой поведенческой репетиции. По сути, данный прием сочетает ролевую игру с проблемно-разрешающим подходом. Первый, когнитивный, этап предусматривает разъяснение проблемы и возможных вариантов поведения. Здесь самое важное – изменить миропонимание и мировосприятие подростка, его точку зрения, сместить точку сборки (К. Кастанеда). На втором этапе пациент в конкретной, знакомой ему проблемной ситуации проверяет новые, более эффективные способы поведения. Основной акцент падает на текущие актуальные поступки подростка. В разборе же ошибок следует действовать мягко, последовательными повторениями, по принципу «вода камень точит», а подчас, если подросток в текущий момент не готов и не способен увидеть «бревно в своем глазу», вообще не указывать на них.

Поскольку нынешние подростки обычно не склонны к «долгим разглагольствованиям», у врача ограничено время для получения нужного результата; его действия вынуждены стать предельно точными и «энергоемкими». Поэтому во всех случаях неоценима любая информация о психологии подростка, в том числе эзотерическая, основанная на нумерологии и восточной астрологии.

Пример. Как-то автору довелось провести краткосрочную эффективную сессию психотерапии в паре с коллегой – высочайшим профессионалом своего дела. Коллега – женщина – наделена Даром психотерапевта: пациенты любого возраста с разными культурными ценностями сами тянутся к ней буквально с первых минут общения.

Дело было в отпуске на море, в обстановке кемпинга. Соседями была семья: бабушка, дед, внучка Лена – девочка-подросток 14‑15 лет, и ее младший брат Ваня – «юла» 6‑7 лет. Дед представлял собой мягкую, добрую личность без специального образования, не брезговал выпить, главной же «добытчицей» была бабушка, разумная, интеллигентная женщина. У детей явно прослеживались проблемы: девочка ходила поникшей и растроенной, а брат был неуправляем – абсолютно не слушался деда и лишь наполовину – бабушку; угомонить его могла лишь сестра, но для нее это был не детский, а взрослый гнет.

Как оказалось, отец девочки оставил семью, полностью отстранившись от родительких обязанностей, мать же «приобрела» для детей безразличного отчима и тоже, фактически, их забросила. Где-то через неделю общения с соседями, под вечер, коллега беззаботной фразой с улыбкой остановила проходившую мимо Лену. Завязался разговор, легко затронувший душевную боль девочки. И тогда коллега сказала: «Чего стоять, бери стул и садись». Разговор продолжился сидя. Немного погодя к ним присоединился и я. Так мы беседовали втроем: двое взрослых и Лена.

Опуская долгую беседу, остановимся на ключевых моментах. Коллега использовала больше эмоционально-интуитивный подход, базировавшийся на высокой степени эмпатии. Мне, для понимания психологии восприятия и поведения Лены, было проще воспользоваться сведениями нумерологии и астрологии. Главные проблемы девочки заключались в ее ненужности и бремени заботы о братике, за которого она внутренне чувствовала ответственность. Эти проблемы хорошо вписывались в ее нумерологические характеристики: тонкая душевная организация (интуитивный психолог) и склонность к детской вере в сказочное счастье (9) при объективной необходимости стать «железным солдатом» (7). Именно это и требовалось донести до сознания Лены. Ниже приведены сжатые тезисы наших обращений к девочке:

«Мы видим, как тебе непросто живется, как нелегко самой, да еще и за братиком приходится присматривать. Мы не только видим, но и многое понимаем, поскольку в жизни тоже ощущали что-то подобное, пусть и в другой форме. И переживания были, и по ночам порой плакали… Знай: ты – хорошая девочка! Ведь далеко не каждый смог бы так присматривать за братиком. Проблема в том, что ты – романтик, всегда видишь в людях хорошее, а они вдруг оказываются иными...

Увы, так создан мир, в котором, так уж сложилось, ты оказалась в одиночестве со своим младшим братом. Бабушка с дедушкой тебя любят, но они мало чем могут помочь, в основном поддержать материально. Да, твоим одноклассникам, подругам, сверстникам легче, у них все по-другому. У тебя, к сожалению, более трудная Судьба, и от этого не убежать. Мы знаем: тебе предстоит трудный, может быть, очень трудный путь. Но это не значит, что жизнь всегда будет такой, как сейчас. НЕТ! Ты станешь счастливой, верь в это! Трудности еще будут, но ты сильная, и у тебя получится их преодолеть. Ведь ты еще и очень красивая, прежде всего, внутренне. Изнутри ты излучаешь особый свет, иначе мы бы никогда не заговорили с тобой и не попытались помочь.

Ты думаешь, почему должна ухаживать за братиком, когда это обязанность ваших родителей? Но ведь ты – его единственная опора, и у него тоже никого нет кроме тебя. Он это знает, поэтому и слушается тебя больше, чем дедушку с бабушкой. Просто сейчас брат мало что понимает. Поверь, когда он вырастет, то обязательно оценит взаимоотношения, которые у вас сложились, отплатит тебе взаимностью в полной мере и станет во всем поддерживать. Поэтому цени то, что есть внутри тебя, свою силу и красоту. Выпрямись! Распрями плечи! Подними голову и вытри слезки. Придет время – ты расцветешь и станешь кому-то очень-очень нужной. Просто знай, что все это будет! Ты справишься!».

Весь разговор длился около 40 минут. Очевидно, он потряс девочку, поскольку вначале у нее навернулись слезы, но затем она внезапно расслабилась и тихо заплакала. Конечно, это не был истинный инсайт, но какой-то прорыв в ее мировоззрении – однозначно.

Все действие происходило на территории кемпинга, где для окружающих мы были как на ладони. Тем не менее, никто не мешал нам. Бабушка только поглядывала в нашу сторону, но, видимо интуитивно, не приближалась; другие соседи деликатно молча проходили мимо. Девочка какое-то время еще повсхлипывала, потом начала улыбаться сквозь слезы, которые в скором времени высохли. Очевидно, нам удалось подобрать и подход, и семантику (доходчивые слова), чтобы достичь ее «просветления», поскольку в последующую неделю изменилось и ее настроение, и осанка, появились решительность и уверенность, а бабушка высказала благодарность за помощь внучке.

Список литературы находится в редакции

Тематичний номер «Неврологія, Психіатрія, Психотерапія» № 4 (59) 2021 р.

Номер: Тематичний номер «Неврологія, Психіатрія, Психотерапія» № 4 (59) 2021 р.