Увійти
Consilium. «Проблеми психічного здоров’я у військовий час»
Consilium. «Проблеми психічного здоров’я у військовий час»
Consilium. «Проблеми соматичного здоров’я у військовий час»
Consilium. «Проблеми соматичного здоров’я у військовий час»
Health-ua.com тепер в Telegram
Health-ua.com тепер в Telegram
Головна Кардіологія та кардіохірургія Артериальная жесткость и сосудистое старение
Consilium
Современные подходы к профилактике и лечению кардиоваскулярных заболеваний
Головна сторінка теми
Читати пізніше

6 липня, 2017

Артериальная жесткость и сосудистое старение

Артериальная жесткость и сосудистое старение
Л.М. Ена, В.О. Артеменко, П.П. Чаяло, В.Н. Грушовская, Институт геронтологии АМН Украины, г. Киев
 
Человек столь же стар, как его артерии.
Томас Сиденхэм
 
Проблема жесткости магистральных артерий всегда занимала значимое место в гериатрической кардиологии. Эксплозивный интерес к биомеханическим свойствам артериальной стенки в последние годы можно объяснить рядом обстоятельств. Прежде всего, методическими возможностями – классическая методика определения скорости распространения пульсовой волны (СРПВ) не только переживает свой очередной ренессанс, но и усовершенствовалась, модифицировалась и дополнилась другими, принципиально отличными методами исследования упруго-вязких свойств артерий. Особый смысл приобрели факты о значении артериальной жесткости и, в частности, ее суррогатных маркеров, таких как изолированная систолическая гипертензия (ИСГ) и пульсовое артериальное давление (ПАД), которые выступают в качестве риск-факторов кардиоваскулярных событий и смертности.
 
Параметры, непосредственно характеризующие артериальную жесткость, имеют самостоятельное значение для прогнозирования кардиоваскулярных событий: так, аортальная жесткость и толщина комплекса интимы-медиа (ТКИМ) выступают как независимые маркеры субклинических изменений артерий у молодых индивидуумов [67]. В проспективном популяционном исследовании с участием 1 829 датчан в возрасте 40-70 лет установлено значение индекса амбулаторной артериальной жесткости для развития инсульта [34]. Известно, что оценка по Фремингемской шкале недостаточно полно описывает сердечно-сосудистый риск.
 

Ухудшение высокоэластических свойств сосудов может выступать в роли того упущенного фактора, который способен обеспечить более точное прогнозирование. Так, измерение жесткости сонной артерии в дополнение ТКИМ повышала точность прогноза в отношении развития инсульта [35]. Все большая интеграция кардиологии с другими областями (например, диабетологией, нефрологией, неврологией, пульмонологией и другими аспектами, связанными с коморбидностью) из проблемы гериатрической трансформировалась в общемедицинскую, где существенное место заняли проблемы возрастной и патологической трансформации магистральных сосудов.

Изменение с возрастом эластических свойств крупных артериальных стволов – давно и хорошо известный факт. Еще в 19 веке, задолго до внедрения в широкую медицинскую практику манжеточного сфигмоманометра, артериосклероз – жесткость артерий – распознавался клиницистами и учитывался страховыми компаниями как индикатор сосудистого старения, сопряженный с повышенной вероятностью сердечно-сосудистой смертности. Фокус на систолическое (САД) и диастолическое артериальное давление (ДАД) и обструктивные атеросклеротические поражения сосудов как на возрастной феномен, что имело место в 20 веке, означал уход от первооснов сосудистого старения [69]. О значении именно этого феномена в качестве маркера сосудистого старения свидетельствуют многочисленные исследования, посвященные проблеме биологического возраста.

Поскольку изменение (обычно снижение) функциональной активности органов и систем с возрастом носит достаточно закономерный характер, представляется возможным оценить степень старения по совокупности функциональных параметров. Биомеханические свойства сосудов, в частности такой показатель упруго-вязкого состояния артерий, как СРПВ, рассматриваются в качестве одного из критериев биологического возраста, поскольку, демонстрируя тесную зависимость с хронологическим возрастом в совокупности с другими критериями, описывают замедленный либо ускоренный тип старения индивидуума [1, 14]. Что же касается сосудистого старения, именно прогрессивное нарастание жесткости центральных артерий является его центральным маркером [39, 53].

Артериальная система и упруго-вязкие свойства артерий

Артериальная система представлена разветвляющейся сетью сосудов – преимущественно эластичных либо мышечных. Их структурная организация достаточно гетерогенна, поскольку строго подчинена функциональным обязанностям – буферным, кондуктивным и резистивным. При однотипности построения артериальной стенки (три концентрических слоя с наружной оболочкой адвентицией, средней, преимущественно мышечной, и внутренней – интимой с монослоем эндотелиальных клеток) морфологическая организация артерий разного калибра существенно отличается. Магистральные артерии (прежде всего аорта, а также сонные артерии) представляют собой демпфирующую камеру, преобразовывающую пульсирующий поток крови, продуцируемый в результате ритмической деятельности сердца, в непрерывный ламинарный на уровне капилляров. В связи с этим их стенка чрезвычайно богата эластином и коллагеном. При этом волокна эластина определяют механические характеристики сосудов в условиях низких давлений, а фибриллы коллагена, чья жесткость в 10-100 раз превышает таковую у эластиновых, – при высоких давлениях [8].

Буферная деятельность магистральных крупных артерий является непременным условием адекватного функционирования сердечно-сосудистой системы и гемодинамического обеспечения органов, тканей и не только. Артериальная пульсовая волна, формирующаяся в условиях циклической деятельности сердца, есть результирующей сложного взаимодействия ударного объема левого желудочка, собственно физиологических свойств артериального дерева и вязкости крови. В последнее десятилетие сложились четкие представления о ее формировании как результата наложения двух волн — прямой и отраженной. Прямая волна движется от сердца к периферии, а отраженная – в обратном направлении, от периферии к сердцу.

Значение отраженной волны трудно переоценить.

1. В условиях сохраненной эластичности сосудов отраженная волна в диастолу возвращается в аорту, сглаживает пульсативные колебания артериального давления (АД) и поддерживает адекватный уровень ДАД.
 
2. Слаженность в деятельности сердца и эластических сосудов чрезвычайно важна для работы сердечного насоса. Основное физиологическое свойство аорты как активного амортизатора кинетической деятельности сердца в условиях сохраненной податливости и растяжимости минимизирует работу сердца и, напротив, повышенная жесткость аорты, увеличивая постнагрузку и, следовательно, метаболические затраты, выступает существенным фактором развития гипертрофии левого желудочка (ГЛЖ).
 
3. В фазу диастолы эластическая отдача центральных артерий детерминирует уровень коронарного кровообращения – утрата эластических свойств крупных артерий нарушает перфузию миокарда. Таким образом, сохраненная эластичность аорты, с одной стороны, уменьшает работу сердца, с другой, – при этом обеспечивает достаточный уровень коронарного кровотока в диастолу. Противоположная картина – увеличение работы сердца и при этом ухудшение его кровоснабжения (облигатное последствие повышения жесткости артерий) – рассматривается как значимый механизм ишемии миокарда и сердечной недостаточности [69].
 
4. Процесс отражения волны важен и для оптимизации периферического кровообращения. Обратная волна возвращает часть пульсативной энергии в аорту, где она аккумулируется. Таким путем лимитируется передача пульсативной энергии на периферию и уменьшается ее повреждающее влияние на систему микроциркуляции. С утратой эластических свойств и удлинением пути трансформации пульсирующего потока в ламинарный поток нарушается функционирование системы микроциркуляции с далеко идущими последствиями в виде патологической морфофункциональной перестройки органов и тканей [73].

Снижение барорецепторной чувствительности и барорецепторного контроля деятельности сердечно-сосудистой системы – отражение регуляторных нарушений, сопряженных с повышенной жесткостью сосудов эластического типа.

Исследование биомеханических свойств артерий

Для описания биомеханических свойств артерий используют ряд терминов: общий – это упруго-вязкое либо высокоэластическое состояние артерий; термины, характеризующие эластичность (податливость, растяжимость, англоязычный термин «артериальный комплаенс») и жесткость с крайним ее выражением ригидностью. Податливость сосудистой стенки определяется как изменение объема артерии (альтернатива – площадь сечения, диаметр), соотнесенное с данными изменениями давления. Для сравнения эластичных артерий различного калибра рассчитывают растяжимость – отношение податливости к начальному объему сосуда [3].

Существуют специальные инвазивные (прямые внутриартериальные) и неинвазивные методы измерения биомеханических характеристик артерий. Доказана хорошая корреляция между инвазивными и неинвазивными методами исследования, что дает возможность широкого использования последних для научных и практических целей. С методологической точки зрения существенно, что используемые методы могут описывать системные (обычно являются производными от ПАД), региональные (как например, СРПВ на определенных участках) либо преимущественно локальные (ультразвуковая оценка движений сосудистой стенки в различные фазы сердечной деятельности) изменения упруго-вязких свойств сосудов.
 
Как уже упоминалось, ИСГ и повышенное ПАД являются суррогатными критериями увеличения жесткости крупных артерий на системном уровне. Поскольку уровень ПАД количественно в наибольшей мере зависит от ударного объема (УО) и артериальной жесткости, для описания последней может использоваться отношение ПАД/УО. Этот же параметр, отнесенный к длительности диастолического периода (общее эластическое сопротивление артериальной системы [Ео]), достаточно широко использовался и обсуждался в специальной литературе, посвященной гемодинамическим сдвигам при старении и артериальной гипертензии [5, 6].
 
Наиболее часто и давно используемый неинвазивный метод оценки региональной жесткости сосудов – измерение СРПВ. Принцип метода заключается в регистрации двух пульсовых волн на различных участках с известным расстоянием (Д), измерении времени транзита (T) от начала подъема первой волны на ближайшем участке до начала второй волны в дистальном конце артериальных сосудов, расчете СРПВ как Д/T. Этот показатель интегрирует в себе геометрию и эластические свойства сосуда, описываемые формулой Моенса-Кортевега, из которой следует, что СПРВ возрастает с увеличением жесткости и толщины сосудистой стенки [39]. В связи с этим СРПВ в молодом и зрелом возрасте существенно выше в сосудах мышечного типа: так, СРПВ по аорте (Сэ) составляет 4-6 м/с, в то время как в периферических артериях мышечного типа (См) – 8-12 м/с. Величина СРПВ зависит не только от упруго-вязких свойств сосудистой стенки, но и вязкости крови, чувствительна к частоте пульса, высоте АД.
 
СРПВ – достаточно легкий и воспроизводимый метод, который может использоваться в клинической практике. Другой показатель, которым наиболее часто оперируют для оценки артериальной эластичности и жесткости, – это индекс увеличения (ИУ). ИУ вычисляется по уравнению Dp/pp, где Dp – различие между поздним и срединным систолическими пиками, а рр – амплитуда волны пульсового давления, и измеряется с помощью метода отраженной аппланационной тонометрии. ИУ, описывающий возвратную волну, зависит от скорости распространения пульсовой волны и АД, а также обратно пропорционален частоте сердечных сокращений и росту. Этот параметр в полной мере отражает преднагрузку на сердце. Эти и другие используемые методы (сонографическое исследование, магнитно-резонансный, цифровой анализ контура пульса и др.), а также имеющая на сегодняшний день аппаратура подробно освещены в обзорной статье [4].
 
Для интерпретации результатов важно не забывать, что часть регистрируемых параметров может быть зависима, другая – независима от гемодинамических параметров (например, ИУ, в отличие от СРПВ, не зависит от уровня АД). Следует еще раз сделать акцент на том, что региональная гетерогенность поражений сосудов, участие мышечного компонента (повышение периферического сосудистого сопротивления) в формировании динамичной компоненты артериальной жесткости определяет невозможность того или иного метода в полной мере охарактеризовать биомеханические свойства артерий. Именно с этим обстоятельством в значительной мере связаны не всегда однотипные и равнозначные изменения в параметрах, характеризующих упруго-вязкое состояние артерий, а также их прогностическое значение при различных видах патологии, в различные возрастные периоды.

Возвращаясь к предикторной роли параметров артериальной жесткости, следует сделать акцент на том, что СРПВ отражает три потенциальных фактора риска – увеличенные показатели САД, ПАД и собственно ухудшение свойств сосудистой стенки. СРПВ по аорте выступает предиктором сердечно-сосудистых осложнений и смертности у пациентов группы высокого риска с артериальной гипертензией и терминальной стадией почечной недостаточности. Увеличение Сэ на 1 м/с сопряжено с увеличением на 39% риска развития сердечно-сосудистых событий [72]. У больных с сахарным диабетом и конечной стадией почечной недостаточности регистрируется увеличение Сэ по сравнению с возрастным контролем. Повышенная Сэ является предиктором смертности в популяции людей пожилого возраста [58, 59]. В то же время упруго-вязкие характеристики периферических артерий мышечного типа, в отличие от центральных, эластических артерий, не коррелируют с тяжестью заболевания и не несут прогностического значения [54].

Структурные и функциональные изменения артерии при старении

Возрастные изменения структур сосудистой стенки

Возрастные изменения архитектоники крупных эластических артерий выражаются в фиброзно-склеротическом утолщении интимального и медиального слоев, увеличении экстрацеллюлярного матрикса, гладкомышечных клеток, разнонаправленных изменениях в количестве коллагена и эластина в сторону преобладания первого. Эти два компонента соединительнотканной матрицы сосудов качественно изменяются – растет количество ковалентных сшивок эластина и, в большей мере, волокон коллагена, что связано с повреждающим влиянием конечных продуктов гликолизирования. Наиболее ранние и выраженные изменения эластические волокна претерпевают в связи с воздействием механических и энзиматических (матриксные металлопротеазы) факторов: наряду с деформацией эластиновых фибрилл, их фрагментацией идет процесс кальцификации, фибриллы становятся все более жесткими. При этом эластическая мембрана истончается, фрагментируется, развиваются эктазии. Как результат механическая нагрузка постепенно смещается на коллаген, что сопряжено с ростом жесткости сосудистой стенки [32].

При старении происходит утолщение стенок аорты за счет интимального слоя даже в отсутствии выраженных атеросклеротических изменений по данным посмертных исследований [85]. В возрастном диапазоне 20-90 лет ТКИМ утраивается, при этом уменьшается относительный просвет артерий. Степень утолщения комплекса интимы-медиа (КИМ) нарастает при наличии известных факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний, манифестирующих сердечно-сосудистых и некоторых других видах патологий. Избыточное утолщение КИМ в старшем возрасте является предиктором латентной патологии коронарных артерий.

Увеличение жесткости аорты с возрастом сопровождается ее расширением, удлинением, извитостью, однако эти изменения не компенсируют повышение эластического сопротивления артериальной системы, вызванного как уменьшением относительного просвета, так и изменением биомеханических свойств артериальной стенки. Наряду с гемодинамическими факторами, в формировании повышенной жесткости артерий с возрастом у лиц без видимой сердечно-сосудистой патологии (т. н. физиологическом старении) участвуют системное воспаление, оксидативный стресс, повышение уровня гомоцистеина и др. [37, 40].

Возрастные изменения эндотелия влияют как на структурные, так и функциональные параметры сосудов эластического типа. Несомненно важным представляется модификация секреторной функции эндотелия – с возрастом изменяется продукция вазоактивных веществ. Так, в частности, снижается образование оксида азота (мощного вазодилататора и антикоагулянта) и, напротив, увеличивается образование эндотелина, обладающего противоположными свойствами. Такой дисбаланс сопряжен с повышением прокоагулянтных свойств сосудистой стенки и увеличенным ростом гладкомышечных элементов. При таких широко распространенных в старости видах патологии, как артериальная гипертензия и диабет, этот дисбаланс нарастает [55].

Возрастные функциональные изменения

Кардинальной характеристикой функциональных изменений магистральных сосудов при старении является уменьшение их эластичности и податливости, а также нарастание ригидности. Старение артериального дерева гетерогенно, изменения механических свойств кровеносных сосудов в значительной мере определяются сосудистым бассейном, наиболее выраженные различия демонстрируют артерии эластического типа, прежде всего, аорта. В то же время сосуды мышечного типа меняются относительно мало. Это определяет изменение вклада артерий эластического и мышечного типа в формирование АД: если у лиц молодого возраста центральным фактором выступает повышенное периферическое сосудистое сопротивление, то у лиц старшего возраста – это увеличивающаяся жесткость крупных артерий. В молодом возрасте функциональная организация артериального дерева выражается в повышении жесткости артерий от минимальной в крупных сосудах эластического типа до максимальной в артериях мышечного типа. Такая организация повышающегося градиента жесткости является необходимым условием деятельности сердца и сосудистой системы как единого целого – это т. н. желудочково-сосудистое согласование (ventriculoarterial coupling).

С возрастом при значительном увеличении жесткости эластических артерий мышечные изменяются в меньшей мере: так, у долгожителей Сэ в 2,15, а модель упругости по аорте в 4,75 раза превышают аналогичные показатели у лиц молодого возраста, в то время как в артериях мышечного типа – лишь в 1,27 и 1,6 раз соответственно [6]. Разновеликая скорость утраты эластичности артерий с возрастом приводит к перекресту СРПВ: в возрасте 55-60 лет изначально меньшая Сэ сравнивается с См, а в последующем, в позднем онтогенезе, – превышает ее. При этом прогрессивно растет соотношение Сэ/См. [2]. Как результат, инвертируется физиологический градиент артериальной жесткости: первоначально ориентированный градиент повышения артериальной жесткости в направлении от центра к периферии на поздних этапах онтогенеза смещается – от периферии к центру [62].

С утратой протективной роли повышающего градиента жесткости связывают развитие целого спектра не только возрастзависимых видов сердечно-сосудистой патологии, но и таких свойственных старению феноменов, как поражение белого вещества мозга [47], почечная дисфункция [74]. Данные, полученные в субпопуляции из 667 лиц в рамках Фремингемского подисследования у практически здоровых пациентов (исключалась артериальная гипертензия, диабет, дислипидемия, ишемическая болезнь сердца [ИБС], сердечная недостаточность, инсульт, транзиторные ишемические атаки, перемежающая хромота, избыточная масса тела, курение), показали, что возраст выступал главной независимой детерминантой увеличения СРПВ на участке сонная-бедренная артерии [39].

Хорошо известен феномен диспропорционального изменения переменных АД с возрастом – повышение САД и ПАД существеннее по сравнению с ДАД. В основе этого лежит повышенная ригидность артерий эластического типа. Механизм диспропорционального повышения САД и ПАД при старении артерий двоякий. Один аспект связан с гемодинамическим ударом – выбросом сердцем порции крови в ригидную аорту, второй – с ускоренным, а отсюда и более ранним возвращением отраженной волны в систолу, а не в диастолу. Как уже упоминалось, кардиальные последствия этого – увеличение нагрузки на сердце в систолу и уменьшение коронарного кровотока в диастолу.

Генетические факторы и сосудистое старение

В формировании артериальной жесткости обсуждается участие, по меньшей мере, двух групп генов: кодирующих передачу клеточных сигналов (например, молекулы сосудистой адгезии) и связанных с регулированием структуры сосудов, в частности цитоскелета клеток и экстрацеллюлярного матрикса. Генотип MMP-3 может быть важным детерминантом артериальной жесткости, для гетерозигот характерно наличие оптимального баланса накопления и разрушения матрикса [60]. T-аллель была связана с большими уровнями MMP-9mRNA-белка, и носители T-аллели характеризуются большей жесткостью крупных артерий из-за чрезмерной деградации артериального эластического матрикса [61]. Генотип MMP-3, детерминируемый полиморфизмом 5A/6A и гомозиготой 5A/5A, связан с увеличенной жесткостью и повышенным САД [42].

Генотип рецептора AT1 может также влиять на старение артерий у гипертензивных лиц [43]. Обсуждается роль протекторных генетических факторов, которые отсрочивают начало манифестации сосудистой патологии. Это относится даже к лицам группы высокого риска (курящих, с высокой холестеринемией), прежде всего, речь идет о генах, сопряженных с долголетием [75] и детерминирующих этнические характеристики [18]. Популяционные исследования SUVIMAX Vascular study с участием 1 117 лиц показали сопряженность замедленного темпа изменений сосудистой жесткости с семейным долголетием [92]. Установлена корреляция между длиной теломеров как маркеров биологического возраста и артериальной жесткостью.

Половые различия

Наряду с антропометрическими данными (масса тела, рост, распределение жира) и такими параметрами сердечно-сосудистой системы, как размеры сердца, частота сердечных сокращений, ударный объем крови, уровень АД и др., имеются четкие половые различия и в функциональных характеристиках артерий. Отмечено, что у лиц старше 80 лет высокая жесткость артерий и пульсативный характер кровотока в большей мере выражены у женщин. Факторы, определяющие повышенную жесткость именно у женщин, могут быть независимы и зависимы от менопаузы. К числу первых относятся меньшие размеры тела и артерий [76]. В онтогенезе изменение жесткости артерий носит фазный характер. В препубертатном периоде у девушек наблюдается большая жесткость артерий и более высокое ПАД по сравнению с юношами. В то же время в репродуктивном периоде артерии у женщин более растяжимы, чем у мужчин, что ассоциирует с более низким риском сердечно-сосудистых событий [7, 13]. Обсуждалась возможная роль половых различий в распределении жира, в формировании артериальной жесткости, реализуемой в том числе и через изменения метаболизма глюкозы.

Однако исследования показали, что если абдоминальное ожирение и ассоциирует с большей жесткостью периферических артерий, то это не касается центральных артерий [77]. Известно, что гипоандрогенемия у мужчин и гиперандрогенемия у женщин связаны с повышенным риском развития коронарных событий, однако данные в отношении артериальной жесткости отсутствуют [23, 24].

Упруго-вязкое состояние артерий при возрастзависимых видах патологии

Атеросклероз

Роттердамское популяционное исследование зарегистрировало повышенную жесткость центральных артерий при атеросклерозе различной локализации [84]. Вместе с тем, поскольку атеросклероз характеризуется очаговостью поражения артерий, увеличение СРПВ как маркер артериальной жесткости может существенно различаться в зависимости от исследуемого сегмента, создавая сложности в интерпретации результатов измерения. Атеросклероз, приводя к утолщению, кальцификации и образованию бляшек в сосудистой стенке, существенно изменяет биомеханические свойства артерий [31]. Повышение жесткости как системное явление при этой патологии связывают с распространенной кальцификацией сосудов.

В патогенезе атеросклероза одно из центральных мест занимает воспалительный процесс, связанный с эндотелиальной дисфункцией и накоплением окисленных липидов. Увеличение жесткости артерий (увеличение СРПВ по аорте и плечевой артерии, повышение ПАД) коррелирует с выраженностью воспаления, оцениваемого с помощью измерения C-реактивного белка, что свидетельствует о роли воспаления как важного фактора формирования артериальной жесткости. В связи с этим широко обсуждается потенциальная роль противовоспалительных препаратов в замедлении преждевременного старения сосудов [51]. В свою очередь, и нарушение липидного обмена сопряжено с уменьшением эластических свойств артерий. Так, СРПВ увеличена при семейных гиперхолестеринемиях [46]. Регистрируемое при гиперхолестеринемии повышение центрального ПАД и жесткости сосудов уменьшается при лечении статинами [89].

Следует отметить, что увеличенная жесткость и атеросклероз могут сосуществовать или быть двумя независимыми маркерами субклинического сосудистого повреждения у пациентов молодого возраста [67]. Аортальная жесткость увеличена при ИБС, ГЛЖ [12, 15]. Нарастание артериальной жесткости при ИБС ассоциируют с нарушением почечных функций, оцениваемой по скорости гломерулярной фильтрации. Повышенная жесткость артерий нижних конечностей и аорты обнаруживалась при клинически значимом стенозе коронарных артерий у пациентов, подвергнутых катетеризации сердца [37, 80]. Прогрессирование атеросклеротических изменений в коронарных сосудах сопряжено с нарастанием их жесткости: создается порочный круг, поскольку артериальная ригидность, в том числе через гемодинамические нарушения, структурное ремоделирование, способствует прогрессированию атеросклероза [19].

Артериальная гипертензия

Еще в 60-70-х гг. в многочисленных изменениях было показано увеличение СРПВ (соотносящееся с повышением периферического сопротивления) по артериям не только мышечного типа, но и эластического. Последнее ставили в зависимость от артериосклероза и атеросклероза. Уже в первых проспективных лонгитудинальных исследованиях было показано, что у больных с эссенциальной гипертензией увеличение артериальной жесткости крупных артерий является независимым фактором риска развития сосудистых событий: увеличение СРПВ на участке сонная-бедренная артерии на 3,5 м/с было сопряжено с увеличением относительного риска развития первичных коронарных событий на 34% [11].

Laurent et al. показали, что увеличение аортальной СРПВ на 5 м/с ассоциирует с увеличением на 34% смертности от всех причин и на 51% – сердечно-сосудистой смертности [44]. В возрастном диапазоне 70 лет и более риск развития сердечно-сосудистых событий увеличивается на 19% с каждым увеличением СРПВ по аорте на 1 м/с [59]. Повышение индекса амбулаторной артериальной жесткости (при суточном мониторировании АД) является непрямым маркером поражения почек при первичной гипертензии [71]. В большой когорте гипертензивных лиц пожилого возраста уровень общего холестерина плазмы крови не коррелировал со степенью жесткости артерий [22]. Следует особо отметить, что рекомендации Европейского общества гипертензии за 2007 г. предполагают целесообразность измерения артериальной жесткости у больных с артериальной гипертензией, исходя из предположения о том, что увеличение Сэ более 12 м/с указывает на субклиническое поражение органов-мишеней.

Сахарный диабет и метаболический синдром

Хорошо известно значение сахарного диабета в увеличении заболеваний сердечно-сосудистой системы, прежде всего, артериальной гипертензии и атеросклероза, а также связанных с ними осложнений и смертности. Наряду с ожирением, дислипидемией, гипертензией, диабет ассоциирует с поражением почек и развитием почечной недостаточности. Уменьшение растяжимости аорты у нормотензивных больных сахарным диабетом 2-го типа обнаруживается уже на ранних этапах заболевания [49]. В проспективном популяционном исследовании было показано, что у лиц с метаболическим синдромом исходно повышенная жесткость артерий нарастает ускоренными темпами при условии стабилизации либо прогрессирования процесса, в то время как контроль метаболических нарушений сопровождался замедлением прогрессирования артериальных повреждений [81]. В генезе структурных изменений в стенке сосудов при диабете 2-го типа важное место отводится т. н. конечным продуктам гликолизирования [16, 68]. Гипергликемия, дислипидемия, гипертония и гиперинсулинемия – все эти состояния способствуют развитию эндотелиальной дисфункции и способствуют повышению артериальной жесткости при метаболическом синдроме.

Модификация упруго-вязкого состояния артерий

Общеизвестно, что контроль факторов риска, таких как диабет, гипертония, тучность, дислипидемия и курение, выражено уменьшает риск развития сердечно-сосудистых событий. Фармакологические и нефармакологические меры действенны и в отношении артериальной жесткости.

Физическая активность

Сидячий образ жизни сопряжен с повышенной ригидностью артерий, обратная картина наблюдается у атлетов, лиц, занимающихся аэробными тренировками. Свое протекторное значение физическая активность сохраняет и в позднем онтогенезе: аэробные физические нагрузки у лиц пожилого возраста улучшают такие показатели, как ПАД, СРПВ, ИУ, барорецепторную и эндотелиальную функции [48].

Противоположное действие оказывают статические нагрузки (например, у тяжелоатлетов) – они ассоциируют с повышенной жесткостью артерий [63]. Снижение веса у здоровых тучных мужчин за счет повышения физической активности вело к значительному снижению уровня среднединамического АД, что ассоциировало с улучшением упруго-вязких свойств артерий. В то же время аэробные тренировки существенно не изменяли эластические свойства артерий у больных ИСГ в старших возрастных группах [28].

Диета

Потребление ненасыщенных жирных кислот ассоциирует с улучшением эластических свойств артерий (это относится к жирам как растительного, так и животного происхождения). Так, положительная динамика в показателях упруго-вязкого состояний артерий была отмечена у тучных пациентов, получавших с диетой растительные n-3 жирные кислоты с льняным маслом [65]. Рыбий жир, как известно, увеличивает уровень холестерина липопротеидов высокой плотности (ЛПВП), уменьшает уровень триглицеридов и постпрандиальную гиперлипидемию. При этом улучшаются не только функции эндотелия, но и механические свойства артерий как у больных диабетом 2-го типа, так и у лиц без диабета [21, 56, 66].

Данные эпидемиологических исследований, в частности Шанхайское исследование женского здоровья, дали основания обсуждать снижение сердечно-сосудистого риска при потреблении богатой изофлавоноидами пищи. Диета, содержащая соевые изофлавоноиды (фитоэстрогены), уменьшала прогрессирование атеросклероза и артериальную жесткость у женщин старших возрастных групп [83, 91].

Бобы сои и красный клевер – источники, богатые фитоэстрогенами (например, диадзеин, формонодин, генистин), которые являются лигандами для рецепторов эстрогена. В исследованиях с использованием изофлавоноида формонодина обнаружено улучшение упруго-вязкого состояния артерий при отсутствии видимых сдвигов со стороны эндотелиальной дисфункции [29].

Низкосолевая диета улучшает функцию артериальных сосудов и понижает уровень АД у пациентов молодого и пожилого возраста с ИСГ [29]. Не зарегистрирована положительная динамика биомеханических свойств артерий при применении витаминов, в частности витамина C [26].

Курение

Курение – известный фактор риска развития атеросклероза, он может способствовать повышению артериальной жесткости. Вместе с тем, результаты изучения эффекта долговременного курения на свойства артериальных сосудов оказались весьма противоречивыми и зависели от используемых методов исследования [57].

Антигипертензивные препараты

Гипотензивные средства улучшают среднее артериальное АД, эндотелиальную функцию, тонус сосудов и уменьшают структурное ремоделирование. В большинстве долговременных исследований ингибиторы ангиотензинпревращающего фермента (иАПФ), блокаторы кальциевых каналов, в несколько меньшей степени диуретики показали отчетливое положительное влияние на упруго-вязкие свойства артерий. В отношении неселективных b-адреноблокаторов не установлено такого благотворного влияния. Действие блокаторов ренин-ангиотензиновой системы может реализовываться в том числе и через уменьшение гипертрофии сосудистой стенки [9, 20, 30]. Комбинация иАПФ, в частности периндоприла, с кальциевым антагонистом амлодипином в исследовании ASCOT оказывает благотворное влияние на высокоэластические свойства магистральных сосудов, выражено снижает центральное АД, в отличие от комбинации атенолола с гидрохлортиазидом.

Более того, комбинация блокаторов ангиотензин-альдостероновой системы с кальциевыми антагонистами более предпочтительна, чем с диуретиками. Так, антагонист ангиотензиновых рецепторов олмесартан в проспективном открытом рандомизированном исследовании доказал большую эффективность в снижении уровня центрального АД и артериальной жесткости в комбинации с амлодипином по сравнению с комбинацией олмесартана и гидрохлортиазида при сопоставимом влиянии на брахиальное давление.

Эффективность иАПФ определяется генетическим полиморфизмом. Пациенты, носители C-аллели полиморфизма A1166C ангиотензиновых рецепторов AT1, демонстрировали улучшение эластичности артерий при лечении периндоприлом по сравнению с антагонистом кальция нифедипином. Обратная картина наблюдалась у лиц, гомозиготных по М-аллели [9].

Донаторы оксида азота

Нитраты улучшают упруго-вязкие характеристики сосудов в условиях острого опыта и при длительном использовании. Новый донатор оксида азота синитродил (sinitrodil) уменьшает артериальную жесткость у здоровых молодых людей в дозах, которые не влияют на сосудистое сопротивление [82]. При сердечной недостаточности нитраты, как и иАПФ, эффективны в отношении улучшения ряда параметров артериальной жесткости.

Статины

Эти препараты несомненно доказали свою эффективность в условиях первичной и вторичной сердечно-сосудистой заболеваемости и смертности. Статины оказывают гиполипидемическое действие, улучшают функцию эндотелия, уменьшают воспаление, стабилизируют бляшки и снижают темпы прогрессии ТКИМ при ИБС. Статины улучшали эластичность артерий у пациентов с семейной гиперхолестеринемией и в меньшей степени при ИСГ [27].

Гормонзаместительная терапия

Терапия эстрогенами снижает уровень холестерина липопротеидов низкой плотности и повышает холестерин ЛПВП, уменьшает окисление липопротеидов и ингибирует пролиферацию гладкомышечных клеток в артериальной стенке. При этом получены неоднозначные результаты о влиянии гормонзаместительной терапии на биомеханические свойства артерий: в одних исследованиях имеются указания на их улучшение наряду с уменьшением ТКИМ, в то время как в других – не наблюдалось сколько-нибудь видимых сдвигов со стороны эластических свойств артерий, эндотелиальной дисфункции, суточного профиля АД [52, 70, 87, 88].

Перспективы модификации сосудистого старения

С накоплением данных исследований, в том числе генетических, связаны ожидания новых эффективных методов улучшения упруго-вязких характеристик артерий и, таким образом, контроля сердечно-сосудистых заболеваний. Артериальная жесткость может играть потенциальную этиологическую роль в развитии сердечно-сосудистых заболеваний, служить ранним маркером риска и быть полезной в оценке эффективности препаратов. В связи с этим направленные на уменьшение артериальной жесткости мероприятия могут носить профилактический характер в отношении развития сердечно-сосудистых заболеваний и их осложнений. Исследования в этом направлении дадут возможности для дальнейшей разработки концепции старения сосудов. Обсуждаются перспективы вмешательства в метаболизм коллагена, с оговоркой на сложность таких исследований в связи с его медленным метаболизмом. К области будущего относят и фармакогенетическое направление исследований. Однако имеются и близкие перспективы.

Альдостерон – важный медиатор фиброзных изменений не только в сердце, но и сосудах. Среди совокупности индуцируемых альдостероном сосудистых изменений (развитие эндотелиальной дисфункции, повышение прессорной реакции на катехоламины, up-регуляция ангиотензиновых рецепторов, изменение транспорта электролитов через мембраны гладкомышечных клеток) стимуляция синтеза коллагена является важным компонентом сосудистого ремоделирования и повышения жесткости артерий [25]. Подобные эффекты этот минералокортикоид оказывает в артериальной стенке крыс и людей [50]. У крыс, находящихся на высокосолевой диете, введение альдостерона стимулировало увеличение массы миокарда, аккумуляцию коллагена и фибронектина в артериях, что ассоциировало с увеличением их жесткости. В свою очередь антагонист альдостерона эплеренон предупреждал развитие миокардиального и артериального фиброза, ригидности артерий [64].

Донаторы оксида азота – потенциально важная группа терапевтических агентов. В модельных исследованиях на стареющих крысах ингибирование аргиназы сопровождалось замедлением прогрессирования жесткости грудной и брюшной аорты через NO-зависимый механизм [10].
 
Конечные продукты гликолизирования, связанные с протеинами, увеличивают артериальную жесткость при диабете и старении. Препараты, вмешивающиеся в формирование их продукции, такие как аминогуанидин и алагебриум (ALT-711), в моделях на животных восстанавливали эластичность артерий, что сопровождалось сдвигами в уровне АД. Алагебриум улучшил эндотелиальную функцию и биомеханические свойства артерий у людей пожилого возраста, в том числе с ИСГ [90]. Эти препараты могут оказаться полезными при диабете и артериальной гипертензии.

Связь между нарушением упруго-вязких свойств артерий и активностью металлопротеаз также делает их мишенью для будущих терапевтических воздействий [86].

Заключение

Возраст – важный немодифицируемый фактор риска развития сердечно-сосудистых событий [33]. Сосудистое старение – комплекс структурных и функциональных трансформаций сосудов. Изменения их биохимизма гетерохронны и гетеротропны, в наибольшей мере им подвержены артерии крупного калибра эластического типа по сравнению с более мелкими периферическими артериями мышечного типа. Эти сдвиги выступают важной предпосылкой развития наиболее значимых в медицинском и социальном планах видов сердечно-сосудистой патологии, прежде всего, атеросклероза и артериальной гипертензии. Они в значительной мере определяют возрастную динамику АД и гемодинамический профиль гипертензии (диспропорциональный рост уровней САД и ПАД по отношению к ДАД, развитие ИСГ), выступают независимым фактором риска сердечно-сосудистых событий и смертности. Артериальная жесткость рассматривается как один из недостающих факторов риска в глобальной стратификации сердечно-сосудистого риска, ранний субклинический маркер поражения артерий.

В процессе старения наблюдаются гетерохронные и гетеротопные изменения сосудов различного калибра с отличной структурно-функциональной организацией. Возрастные изменения в наибольшей мере присущи магистральным сосудам эластического типа, в связи с чем параметры артериальной жесткости рассматриваются как центральные критерии старения сосудов. Уменьшение артериальной жесткости ведет к снижению риска развития сердечно-сосудистых осложнений, и его необходимо рассматривать как важную мишень для терапевтических воздействий. К улучшению упруго-вязкого состояния магистральных артерий ведут как немедикаментозные мероприятия (физическая активность, диета), так и фармакологические средства, доступные в широкой медицинской практике.

Литература

  1. Ахаладзе Н.Г., Ена Л.М. Биологический возраст человека. Оценка темпа старения, здоровья и жизнеспособности. – Киев-Ирпень: Перун, 2009. – С. 256.
  2. Коркушко О.В. Клиническая кардиология в гериатрии. – М.: Медицина, 1982. – 287 с.
  3. Кочкина М.С. Затейщиков Д.А., Сидоренко Б.А. Измерение жесткости артерий и ее клиническое значение // Кардиология. – 2005. – № 1. – C. 63-71.
  4. Сіренко Ю.М., Радченко Г.Д. Пружно-еластичні властивості артерій: визначення, методи дослідження, значення у практиці лікаря-кардіолога // Укр. кардіол. журн. – 2008.
  5. Токарь А.В. Артериальная гипертония и возраст. – К.: Здоровье, 1977. – 143 с.
  6. Токарь А.В., Ена Л.М. Артериальная гипертензия в пожилом и старческом возрасте. – К.: Здоровье, 1989. – 223 с.
  7. Ahimastos A.A., Formosa M., Dart A.M. et al. Gender differences in large artery stiffness pre-and post puberty // J Clin Endocrinol Metab. – 2003. – Vol. 88. – P. 5375-5380.
  8. Bank A.J., Wong H., Holte J.E. et al. Contribution of collagen, elastin and smooth muscle in vivo human arterial wall stress and elastic modulus // Circulation. – 1996. – Vol. 94. – P.3263-3270.
  9. Benetos A., Cambien F., Gautier S. et al. Influence of the angiotensin 2 type 1 receptor gene polymorphism on the effects of perindopril and nitrendipine on arterial stiffness in hypertensive individuals // Hypertension . – 1996. – Vol. 25. – P. 1034-1041.
  10. Benjo A.M., Ryoo S., White A.R. Lim H. et al. Arginase inhibition attenuates vascular stiffness in aged rats // Eur Heart J. – 2006. – Vol. 27. – P. 876.
  11. Boutouyrie P., Tropeano A.I, Asmar R. et al. Aortic stiffness is an independent predictor of primary coronary events in hypertensive patients: a longitudinal study // Hypertension. – 2002. – Vol. 39. – P. 10-15.
  12. Bulpitt C.J., Cameron J.D., Rajkumar C. et al. The effect of age on vascular compliance in man: Which are the appropriate measures? // J Hum Hypertens. – 1999. – Vol. 13. – P. 7583-7588.
  13. Bulpitt C.J., Rajkumar C., Cameron J.D. Vascular Compliance as a measure of biological age // J Am Geriat Soc. – 1999. – Vol. 47. – P. 657-663.
  14. Bulpitt C.J., Shipley M.J., Broughton P.M.G. et al. The assessment of biological age. A report from the department of environment study // Ageing Clin Exp Res. – 1994. – Vol. 6. – P. 181-191.
  15. Cameron J.D., Jennings G.L., Dart A.M. The relationship between arterial compliance, age, blood pressure and serum lipid levels // J Hypertens. – 1995. – Vol. 13. – P. 1718-1723.
  16. Cameron J.D., Pinto E., Bulpitt C.J. et al. The ageing of elastic and muscular arteries: a comparison of diabetic and non-diabetic subjects // Diabetes Care. – 2003. – Vol.26. – P.2127-2132.
  17. Cameron J.D., Rajkumar C., Kingwell B.A. et al. Higher systemic arterial compliance is associated with greater exercise time and lower blood pressure in a young older population // J Am Geriatr Soc.– 1999. – Vol. 47. – P. 653-656.
  18. Chaturvedi N., Bulpitt C.J., Leggetter S. et al. Ethnic differences in vascular stiffness and relations to hypertensive target organ damage // J Hypertens. – 2004. – Vol. 22. – P. 1731-1737.
  19. Chatzizisis Y.S., Giannoglou G.D. Coronary hemodynamics and atherosclerotic wall stiffness: A vicious cycle // Med Hypothests. – 2007.
  20. Chen C.H., Ting C.T., Lin S.J. et al. Different effects of fosinopril and atenolol on wave reflections in hypertensive patients // Hypertension. – 1996. – Vol. 28. – P.1081-1084.
  21. Chin J.P.F., Gust A.P., Nestel P.J. et al. Marine fish oils dose dependently inhibit vasoconstriction of forearm resistance vessels in humans // Hypertension. – 1993. – Vol. 21. – P. 22-28.
  22. Dart A.M., Gatzka C.D., Cameron J.D. et al. Large artery stiffness is not related to plasma cholesterol in a trial of subjects with hypertension // Arterioscler Thromb Vas Biol. – 2002. – Vol. 24. – P. 962-968.
  23. Dockery F., Agarwal S., Donaldson M. et al. Androgen suppression in men leads to increased arterial stiffness and hyperinsulinaemia // Clin Sci. – 2003. – Vol. 104. – P. 195-201.
  24. Dockery F., Donaldson M., Fernandez S. et al. Relationship between androgens and arterial stiffness indices in men and women // J Am Geriatr Soc. – 2003. – P. 51. – P. 1627-1632.
  25. Duprez D.A. Aldosterone and the vasculature: mechanisms mediating resistant hypertension // J Clin Hypertens (Greenwich). – 2007. – Vol.l9, № 1 (Suppl 1). – P. 13-18.
  26. Eskurza I., Monahan K.D., Robinson J.A. et al. Ascorbic acid does not affect large elastic artery compliance, central blood pressure in young and older men // Am J Physiol Heart Circ Physiol. – 2004. – Vol. 286. – P. 1528-1534.
  27. Ferrier K.E., Muhlmann M.H., Bagnet J.P. et al. Intensive cholesterol reduction lowers blood pressure and improves large artery stiffness in ISH // J Am Coll Cardiol. – 2002. – Vol. 9. – P. 1020-1025.
  28. Ferrier K.E., Waddell T.K., Gatzka C.D. et al. Aerobic exercise training does not modify large-artery compliance in isolated systolic hypertension // Hypertension. – 2001 – Vol. 38. – P. 222-226.
  29. Gates P.E., Tanana H., Hiatt W.R. et al. Dietary sodium restriction rapidly improves large elastic artery compliance in older adults with systolic hypertension // Hypertension. – 2004. – Vol. 44. – P. 35-41.
  30. Girerd X., Giannattasio C., Moulin C. et al. Regression of radial artery wall hypertrophy and improvement of carotid artery compliance after long-term antihypertensive treatment in elderly patients // J Am Coll Cardiol. – 1998. – Vol. 31. – P. 1064-1073.
  31. Gladdish S., Rajkumar C. Prevention of cardiac disease in the elderly // J Cardiovasc Risk. – 2001. – Vol. 8. – P. 271-277.
  32. Greenwald S.E. Aging of the conduit arteries // J Pathol. – 2007. – Vol. 211, № 2. – P. 157-172.
  33. Grundy S.M. Age as a risk factor: you are as old as your arteries // Am J Cardiol. – 1999. – Vol. 83. – P. 1455-1457.
  34. Hansen T.W., Staessen J.A., Torp-Redersen C. et al. Ambulatory arterial stiffness index predict stroke in a general population // J Hypertens. – 2006. -Vol. 24, № 11. – P. 2347-2352.
  35. Harloff A., Strecker C., Reinhard M. et al Combined measurement of carotid stiffness and intima-media thickness improves prediction of complex aortic plague in patients with ischemic stroke // Stroke. – 2006. – Vol. 37, № 11. – P. 3708-3713.
  36. Harris T.B., Ferrucci L., Tracy R.P. et al. Associations of elevated interleukin-6 and C-reactive protein levels with mortality in the elderly // Am J Med. – 1999. – Vol. 106. – P. 506-512.
  37. Herrington D.M., Kesler K., Reiber J.C. et al. Arterial compliance adds to conventional risk factors for presence of angiographic coronary artery disease // Am Heart J. – 2003. – Vol. 146. – P. 662-667.
  38. Hodes R.J., Lakatta E.G., Meneil C.T. Another modifiable risk factor for cardiovascular disease? Some evidence points to arterial stiffness // J Am Geriatr Soc. – 1995. – Vol. 43. – P. 581-582.
  39. Jani B., Rajkumar C. Ageing and vascular ageing // Postgrad Med J. – 2006. – Vol. 82, № 967. – P. 357-362.
  40. Kampus P., Kals J., Ristimae T. et al. Augmentation index and carotid intima-media thickness are differently related to age, C-reactive protein and oxidized low-density lipoproteins // J Hypertens. – 2007. – Vol. 25, № 4. – P. 819-828.
  41. Kass D.A., Shapiro E.P., Kawaguchi M. et al. Improved arterial compliance by a novel advanced glycation end-product crosslink breaker // Circulation. – 2001. – Vol. 104. – P. 1464-1470.
  42. Kingwell B.A., Medley T.L., Waddell T.K. et al. Large artery stiffness: structural and genetic aspects // Clin Exp Pharmacol Physiol. – 2001. – Vol. 28. – P. 1040-1043.
  43. Lajemi M., Labat C., Gautier S. et al. Angiotensin 2 type 1 receptor-153 A/G and 1166A/C gene polymorphisms and increase in aortic stiffness with age in hypertensive subjects // J Hypertens. – 2001. – Vol.19. – P.7-13.
  44. Laurent S., Boutouyrie P., Asmar R. et al. Aortic stiffness is an independent predictor of all cause and cardiovascular mortality in hypertensive patients // Hypertension. – 2001. – Vol. 37. – P. 1236-1241.
  45. Lehmann E.D., Gosling R.G., Sonksen P.H. Arterial wall compliance in diabetes // Diabet Med. – 1992. – Vol. 9. – P. 114-119.
  46. Lehmann E.D., Watts G.F., Fatemi-Langroudi B. et al. Aortic compliance in young patients with heterozygous familial hypercholesterolemia // Clin Sci. – 1992. – Vol. 83. – P. 717-721.
  47. Liao D., Cooper L., Cai J et al. The prevalence and severity of white matter lesions, their relationships with age, ethnicity, gender, and cardiovascular disease risk factors: the ARIC Study // Neuroepidemiology. – 1997. – Vol. 16. – P. 149-162.
  48. Liu Z., Brin K.P., Yin F.C. Estimation of total arterial compliance: an improved method and evaluation of current methods // Am J Physiol. – 1986. – Vol. 251. – P. 588-600.
  49. Mahfouz Badran Y., Elnoamany M. Impact of type 2 diabetes mellitus on aortic elastic properties in normotensive diabetes: Doppler tissue imaging study / J Am Soc Echocardiogr. – 2006. – Vol. 19. № 12. – P. 1471-1481.
  50. Mahmud A., Feely J. Arterial stiffness and the renin-angiotensin-aldosterone system // J Renin Angiotensin Aldosterone Syst. – 2004. – Vol. 5. – P. 102-108.
  51. McEniery Y.C.M., Wallace S., Mackenzie I.S. et al. C-reactive protein is associated with arterial stiffness in apparently healthy individuals // Arterioscler Thromb Vasc Biol. – 2004 – Vol. 24. – P. 969-974.
  52. McGrath B.P., Liang Y.L., Teede H.J. Age related deterioration in arterial structure and function in post menopausal women // Arterioscler Thromb Vasc Biol. – 1998. – Vol. 18. – P. 1149-1156.
  53. McVeigh G.E., Hamilton P.K., Morgan D.R. Evaluation of mechanical arterial properties: clinical, experimental and therapeutics aspects // Clin Sci. – 2002. – Vol. 102. – P.51-67.
  54. McVeigh G.E., Bratteli C.W., Morgan D.J. et al. Age related abnormalities in arterial compliance identified by pressure pulse contour analysis: ageing and arterial compliance // Hypertension. – 1999. – Vol. 33. – P. 1392-1398.
  55. McVeigh G.E., Alen P.B., Morgan D.R. et al. Nitric oxide modulation of blood vessel tone identified by arterial wave form analysis // Clin Sci. – 2001. – Vol. 100. – P. 387-393.
  56. McVeigh G.E., Brennan G.M., Cohn J.N. et al. Fish oils improves arterial compliance in type 2 diabetics // Arterioscler ThrombVasc Biol. – 1994. – Vol. 14. – P. 1425-1429.
  57. McVeigh G.E., Morgan D.J., Finelstein S.M. et al. Vascular abnormalities associated with long-term cigarette smoking identified by arterial waveform analysis // Am J Med. – 1997. – Vol. 102. – P. 227-231.
  58. Meauma S., Benetos A., Henly O.F. et al. Aortic PWV predicts cardiovascular mortality in subjects over 70 years of age // Atheroscler Thromb Vasc Bio. – 2001. – Vol. 21. – P. 2046-2050.
  59. Meaume S., Benetos A., Henry O.F. et al. Aortic pulse wave velocity predicts cardiovascular mortality in subjects > 70 years of age // Arterioscler Thromb Vasc Biol. – 2001. – Vol. 21. – P. 2046-2050.
  60. Medley T.L., Kingwell B.A., Gatzka C.D. et al. MMP3 genotype contributes to age related aortic stiffening through modulation of gene and protein expression // Circ Res. – 2003. – Vol. 92. – P. 1254-1261.
  61. Medley T.L., Cole T.J., Dart A.M. et al. Matrix metalloproteinase-9 genotype influences large artery stiffness through effects on aortic gene and protein expression // Arterioscler Thromb Vasc Biol. – 2004. – Vol. 24. – P. 1479-1484.
  62. Mithell G.F., Parise H., Benjamin E. et al. Changes in arterial stiffness and wave reflection with advancing age in healthy men and women // Hypertension. – 2004. – Vol. 45. – P. 1239-1248.
  63. Miyachi M., Kawano H., Sugawara J. et al. Unfavourable effects of resistance training on central arterial compliance: a randomized intervention study // Circulation. – 2004. – Vol. 110. – P. 2858-2863.
  64. Nehme J., Mercier N., Labat C. et al. Difference between cardiac and arterial fibrosis and stiffness in aldosterone-salt rats: effect of eplerenone // J Renin Angiotensin Aldosterone Syst. – 2006 – Vol. 7, № 1. – P. 31-39.
  65. Nestel P.J., Pomeroy S.E., Sasahara T. et al. Arterial compliance in obese subjects is improved with dietary plant n-3 fatty acid from flax seed oil // Arterioscler Thromb Vasc Biol. – 1997. – Vol. 17. – P. 1163-1170.
  66. Nestel P.J. Fish oil and cardiovascular disease: lipid and arterial function // Am J Clin Nutr. – 2000. – Vol. 71. – P. 228-231.
  67. Oren A., Vos L.E., Uiterwaal C.S. et al. Aortic stiffness and carotid intimal-media thickness: two independent markers of subclinical vascular damage in young adults? // Eur J Clin Invest. – 2003. – Vol. 33. – P. 949-954.
  68. Pinto E., Mensah R., Meeran K. et al. Peripheral arterial compliance differs between races-comparison among Asian, Afro-Caribbeans, and white Caucasians with type 2 diabetes // Diabetes Care. – 2005. – Vol. 28. – P. 496.
  69. O`Rourke M.F. Arterial aging: pathophysiological principles // Vasc.Med. – 2007 – Vol. 12, № 4. – P. 329-341.
  70. Rajkumar C., Kingwell B.A., Cameron J. et al. Hormonal therapy increases arterial compliance in postmenopausal women// J Am Coll Cardiol. – 1997. – Vol. 30. – P.350-356.
  71. Ratto E., Leoncini G., Viazzi F. et al. Ambulatory arterial stiffness index and renal abnormalities in primary hypertension // J Hypertens. – 2006. – Vol. 24, № 10. – P. 2033-2038.
  72. Safar M.E., Blacher J., Pannier B. et al. Central pulse pressure and mortality in end stage renal failure // Hypertension. – 2002. – Vol. 39. – P. 735-738.
  73. Safar M.E., Levy B.I., Struijker-Boudier H. Current perspective on arterial stiffness and pulse pressure in hypertension and cardiovascular disease // Circulation. – 2003. – Vol. 107. – P. 2864-2869.
  74. Safar M.E., London G.M., Plante G.E. Arterial stiffness and kidney function // Hypertension. – 2004. – Vol. 43. – P. 163-168.
  75. Slagboom P.E., Heijmans B.T., Beekman M. et al. Genetics of human ageing: the search for genes contributing to human longevity and disease of the old // Ann NY Acad Sci. – 2000. – Vol. 908. – P. 50-63.
  76. Smulyen H., Asmar R.G., Ridnicki A. et al. Comparative effects of ageing in men and women on the properties of the arterial tree // J Am Coll Cardiol. – 2001. – Vol. 37. – P. 1374-1381.
  77. Snijder M.B., Henry R.M., Visser M. et al. Regional body composition as a determinant of arterial stiffness in the elderly: the HOORN study // J Hypertens. – 2004. – Vol. 229. – Р. 2339-2347.
  78. Snijder M.B., Dekker J.M. Visser M. et al. Trunk fat and leg fat have independent and opposite association with fasting and post load glucose levels. The HOORN study // Diabetes Care. – 2004. – Vol. 27. – P. 372-377.
  79. Strain W.D., Chaturvedi N., Leggetter S. et al. Ethnic differences in skin microvascular function and their relation to cardiac target-organ damage // J Hypertens. – 2005. – Vol. 23. – P. 133-140.
  80. Syeda B., Gottsauner-Wolf M., Denk S. et al. Arterial compliance: a diagnostic marker for atherosclerotic plaque burden? //Am J Hypertens. – 2003. – Vol. 16. – P. 356-362.
  81. Tomiyama H., Hirayama Y., Hashimoto H. et al. The effects of changes in the metabolic syndrome detection and arterial stiffening: a prospective study // Hypertens Res. – 2006. – Vol. 29, № 9. – P. 673-678.
  82. VanBortel L.M., Spek J.J., Balkestein E.J. et al. Is it possible to develop drugs that act more selectively on large arteries? // J Hypertens. – 1999. – Vol. 17. – P. 701-705.
  83. Vander Schovw Y.T., Pijpe A., Lebrun C.E. et al. Higher usual dietary intake of phytoestrogens is associated with lower aortic stiffness in postmenopausal females // Arterioscl Thromb Vasc Biol. – 2002. – Vol. 22. – P. 1316-1322.
  84. Van Popele N.E., Grobbee D.E., Bots M.L. et al. Association between arterial stiffness and atherosclerosis. The Rotterdam study // Stroke. – 2001. – Vol. 32. – P. 454-460.
  85. Virmani R., Avolio A.P., Mergner W.J. et al. Effect of ageing on aortic morphology in populations with high and low prevalence of hypertension and atherosclerosis. Comparison between occidental and Chinese communities // Am J Pathol. – 1991. – Vol. 139. – P. 1119-1128.
  86. Vlachopoulus C., Aznaouridis K., Dima I. et al. Negative association between serum levels of matrix metalloproteinases-2 and-9 and aortic stiffness in healthy adults // Int J Cardiol. – 2007 – Vol. 6.
  87. Waddell T.K., Rajkumar C., Cameron J.D. et al. Withdrawal of hormonal therapy for 4 weeks decreases arterial compliance in post menopausal women // J Hypertens. – 1999. – Vol. 17. – P. 413-418.
  88. Wargas R. Wroblewoka B., Rego A. et al. Oestradiol inhibits smooth muscle cell proliferation in pig coronary arteries // Br J Pharmacol. – 1993. – Vol. 109. – P. 612-617.
  89. Wilkinson I., Cockroft J.R. Cholesterol, lipids and arterial stiffness // Adv Cardiol. – 2007. – Vol. 44. – P. 261-277.
  90. Zieman S., Melenovsky V., Clattenburg L. et al. Advanced glycation endproducts crosslink breaker (alagebrium) improves endothelial function in patients with isolated systolic hypertension // J Hypertens. – 2007. – Vol 25, № 3. – P. 577-583.
  91. Zhan X., Shu X.O., Gao Y.T. et al. Soy food consumption is associated with lower risk of coronary heart disease in Chinese women // J Nutr. – 2003. – Vol. 133. – P. 2874-2888.
  92. Zureih M., Czernichow S., Courbon D. et al. Parental longevity, carotid atherosclerosis, and aortic arterial stiffness in adult offspring // Stroke. – 2006. – Vol. 37, № 11. – P. 2702-2707.
 
Актуальна тема: Современные подходы к профилактике и лечению кардиоваскулярных заболеваний